Мы проигрывали этот вариант, — можно работать, — порадовала меня Симочка. У нас за час до отъезда был сеанс терапии. А наши наниты сохраняю жизнеспособность 3–4 часа, после погибают и выводятся с жидкостью. Мне только осталось нагнуться и прошептать старику, — и, тем не менее, мой ответ — нет.
— Симочка, организуй деду лёгкое недомогание с переходом в обморок.
Мужчина резко побледнел, на лбу выступила испарина и он потерял сознание. Охранник привык, что мы мирно сосуществуем и зачислил меня в дружеские объекты, в данный момент смотрит в другую сторону.
— Ха, уф, — мой визави открыл глаза и сейчас приходит в себя.
— Леонид Аркадьевич, неужели я забыл сказать, что частички моей крови в вашем теле. Они способны излечивать, но могут и убить. Простите, я не хотел доставлять Вам неприятности, но Вы вынудили.
В ответ он закашлял и протянул руку в останавливающем жесте.
— Да, неприятное ощущение. Но попробовать ведь я должен был?
Дальше мы пошли прогуливаться по аллеям ботсада, как будто и не было между нами размолвки.
Через час мы всё-таки попали в бар.
— Дима, я хочу выпить за тебя. За твою помощь, прости за сегодняшнее. Это была неудачная попытка. Мужчина поднял бокал с коньяком.
При этом он с непривычным интересом приглядывается к прошедшей мимо стойки фигуристой девицы.
А я с любопытством гадаю, уронит или нет. Леонида Аркадьевича по-прежнему мучает другая болезнь, Паркинсон. Ему не просто есть, вилка прыгает в руках. А бокал с дорогим напитком наклонился под критическим углом и вот-вот содержимое попадёт на пол. Предусмотрительный Костя принёс простой стакан для виски, с ним пожилому мужчине проще обращаться.
Отхлебнув, мы отвлеклись на интересную парочку. Лично я таких навидался. Крупнотелая дама прижимает к себе невысокую и хрупкую девушку. По всем повадкам, это лесбийская пара. Где-нибудь в России они бы шифровались, а здесь наоборот считают себя хозяевами жизни.
— Тьфу, срамота, прости господи, — не удержался мой спутник и махом добил коньяк.
Закусив шоколадкой он внимательно посмотрел на свою руку. Она, как будто жила своей жизнью. Пальцы колотило, они исполняли какую-то адскую мелодию. Убрав руку под стол, он стёр улыбку с лица.
Карие глаза смотрят серьёзно, будто он пытается выйти на минное поле:
— Дима, а это можно вылечить?
Я уже думал, что он не решиться. Почувствовав вкус к жизни, банкир должен был озаботится этим раньше. Мы с Симой уже спланировали ход лечения.
— Я отвечу честно — не знаю. На само деле это намного сложнее, чем справиться с раком. Здесь поражены нервные связи мозга. Очень сложная задача, — я задумчиво смотрю на собеседника.
— Взяться можно, но результат пока не гарантирую. К тому же потребуется прорва времени и сил. Именно моих сил, а мне неоткуда черпать энергию, только изнуряя себя и тратя внутренние резервы.