Из отдела учета населения Фан Му прислали фотографию, которую он приколол к стене рядом с портретом Люо Цзяхая. На ней была хорошенькая застенчивая девушка – Шен Сянь. С учетом того, что им пока было известно, она могла играть ключевую роль во всей этой истории. Бедняжка, пережившая психологическую травму в результате изнасилования, так и не оправилась от нее, но ненадолго нашла утешение в любви. Однако в конце концов ее тайна выплыла наружу, и в полном отчаянии они с Люо Цзяхаем убили студентку, обнародовавшую постыдный секрет. После чего Шен Сянь решила, что жизнь больше не имеет для нее смысла, и перерезала себе вены.
Пока Фан Му размышлял над этим, его внезапно посетило озарение. Если Люо Цзяхай вступил в организацию убийц, чтобы отомстить за Шен Сянь, то человеком, изначально имевшим отношение к ее членам, мог являться не он, а сама Шен Сянь.
Эта мысль привела его в сильное возбуждение. Он схватил трубку телефона, собираясь немедленно отправиться в участок и изучить улики по ее делу, но, набрав две цифры номера, вдруг остановился и дал отбой. Юноша вспомнил, что Шен Сянь не заявляла в полицию об изнасиловании. Все, что Фан Му знал о том деле, было известно ему со слов Люо Цзяхая.
Фан Му взял бумагу и карандаш и начал записывать то, что мог вспомнить из рассказа Люо Цзяхая, от начала и до конца. Вскоре вся страница покрылась обрывочными словами и фразами. Когда он взялся просматривать ее, две детали сразу бросились ему в глаза, и он обвел их кружками.
Люо Цзяхай утверждал, что насильник шепнул Шен Сянь на ухо: «Я оставил кое-что у тебя внутри, и этот запах будет преследовать тебя вечно». Фан Му не сомневался в том, что Люо Цзяхай запомнил все верно, потому что для Шен Сянь эти слова имели огромное значение. Каждая деталь столкновения с насильником запечатлелась в ее памяти.
И в то же время казалось довольно странным, что тот выразился именно так.
Точно! Его слова были слишком продуманными – как будто он репетировал и отрабатывал эту фразу заранее. Просто так сорваться у насильника с губ они не могли. Если б они отражали какое-то его психическое отклонение, за прошедшие годы наверняка всплыли бы другие похожие случаи.
Прикинув в уме даты, Фан Му отправил в муниципальный департамент запрос на все дела об изнасилованиях за последние десять лет. Полдня он просидел в кабинете, перебирая полученные досье, но похожих случаев изнасилования не обнаружил. Выходило, что преступник не страдал психическими отклонениями в классическом смысле слова. А это означало, что он произнес ту фразу намеренно, чтобы спровоцировать определенную реакцию. Его слова звучали как внушение; вероятно, насильник хотел, чтобы у Шен Сянь возникла острая реакция на саму идею запаха.
Второй деталью, которую Фан Му обвел в кружок на своем листке, было упоминание Люо Цзяхая о том, что каждый раз, когда Шен Сянь принимала душ или ходила за покупками, у нее возникало ощущение, будто за ней следят. Если бы в результате психологической травмы, спровоцированной изнасилованием, у нее в раннем возрасте развилась параноидная шизофрения, Фан Му счел бы это объяснимым. Ощущение преследования могло быть галлюцинацией или просто фантазией Шен Сянь. Однако то, что никаких других симптомов психоза у нее не наблюдалось, в сочетании с предположением, что насильник намеренно пытался вызывать у нее эмоциональную реакцию на запах, наводило Фан Му на предположение, что она не фантазировала, когда утверждала, что за ней следят. Иными словами, кто-то и правда преследовал ее, и целью этого человека было наблюдать и фиксировать необычные реакции девушки.
Холодок пробежал у Фан Му по спине. Что это могло быть – психологический эксперимент? Нет! Невозможно. Это слишком жестоко. Использовать изнасилование как метод в эксперименте было бы немыслимо, просто дико. Не говоря уже о том, что это шло вразрез с этикой психологических исследований.
Но если в его предположении имелась хоть капля правды, можно было также допустить, что члены организации убийц имели к этим экспериментам какое-то отношение.
Фан Му пристально всмотрелся в фотографию Шен Сянь. Это был обычный снимок на документы. Она сфотографировалась лет в 17–18, но ее взгляд казался не по возрасту настороженным, а застенчивая улыбка чуть неловкой. Тем не менее они не портили ее почти детского очарования. Фан Му стало грустно при мысли о том, как эта девушка мучилась от своей фобии запаха и почти мазохистских попыток ее скрыть. А в следующий миг он подумал, что преувеличенное реагирование Шен Сянь на стресс являлось типичным симптомом посттравматического стрессового расстройства.
– ПТСД, – пробормотал Фан Му себе под нос. Будь у нее возможность обратиться тогда к хорошему врачу, вроде Ян Чжисена, ничего этого не случилось бы.
Перед тем как уехать домой, Ян Чжисен, как обычно, обошел свой институт. И, как обычно, тот кипел жизнью. Повсюду его покорные подчиненные выполняли свою работу с методичной настойчивостью. Все было так, как ему нравится. Ян Чжисен считал, что без труда не добиться результатов и что каждый рабочий день – это очередная ступень на пути к успеху. Удовлетворенный, он ускорил шаг. На обход ему потребовалось на пять минут меньше обычного; оставалось только вернуться в кабинет, переодеться и отправляться домой.
Однако, распахнув дверь кабинета, он обнаружил, что там не пусто, как он ожидал. За его столом стоял человек.
Чен Жи склонил голову и улыбнулся:
– Директор Ян!
Ян Чжисен оглянулся и посмотрел в коридор:
– Как давно вы здесь?
– Только что вошел.
ebooksa