— Думаю, найдется. — Дубко не понимал, почему Богданов решил пойти навстречу пленнику, но выяснять это при нем не стал. — Только Дорохин караулит других пленников.
— Ничего, пусть его сменит Зуйков, — ответил Богданов. — Иди, Саша, мы подождем.
Дубко вернулся через пять минут. Он принес диктофон и привел с собой Дорохина.
— Располагайтесь, ребята, — предложил Богданов. — Коля, Дубко сообщил тебе, что мы собираемся сделать?
— Да, командир, он объяснил. — Дорохин в недоумении смотрел на командира. — Мы действительно это сделаем?
— Мы это сделаем, Коля. А теперь бери бумагу и ручку, будешь записывать все, что скажет Арам.
Когда приготовления были окончены, Богданов взглянул на пленника и произнес:
— Можешь начинать, Арам.
Богданов включил диктофон. Мужчина набрал в грудь побольше воздуха и на одном дыхании выдал:
— Мое имя Арам Заргарян, я уроженец Армении, мой родной город — Ереван. Мне тридцать два года, я окончил Ереванский государственный университет языков. Я никогда не держал в руках оружие, не лишил жизни ни одного человека. Я не являюсь членом ни одной организации, о которых буду говорить далее. Я всего лишь переводчик, наемный работник, выполняющий услуги перевода на встречах и конференциях. В доме в районе Зовуни я оказался по своей невероятной глупости, о чем в данный момент очень сожалею. Я никогда не желал зла лицам русской национальности, не враждовал с лицами других национальностей и не испытывал ненависти к лицам неармянского происхождения. Допрос сотрудниками КГБ считаю обоснованным и выражаю добровольное согласие на любые вопросы, которые мне будут заданы. Прошу учесть данные обстоятельства при вынесении решения о степени моей вины. Это все. Можете задавать вопросы.
Арам замолчал. Члены группы «Дон» смотрели на него с удивлением. Такого поворота событий не ожидал никто. Богданов думал, что он начнет говорить о своей невиновности, о том, что не имеет отношения к людям из НОП и АСАЛА, что его силой и угрозами заставили примкнуть к преступной организации, но он никак не ожидал, что Арам признается в собственной глупости и даст официальное добро на допрос.
— Интересное начало, — прервал молчание Богданов. — Значит, ты всего лишь переводчик, так, Арам?
— Да, я работал переводчиком при штабе Армянской секретной армии освобождения Армении, — четко и внятно произнес Арам.
— Как долго ты работал переводчиком?
— Практически со дня основания организации. С пятого сентября тысяча девятьсот семьдесят пятого года. Меня нанял помощник Акопа Акопяна, присланный в Ереван для набора рекрутов, готовых пополнить ряды молодой организации.
— Ты был единственным, кого нанял помощник Акопяна?
— Нет, за сентябрь семьдесят пятого года было завербовано порядка тридцати пяти рекрутов.
— Для чего их нанимали?
— С целью создания армии для проведения вооруженных акций, которые вынудят Турцию признать геноцид армянского народа в период Первой мировой войны.
Богданов и Дубко переглянулись, откровенность Арама их немного пугала. Выдержав паузу, чтобы переварить услышанное, Богданов продолжил допрос.