Вентиляторы подхватили тетрадку, закружили по комнате и выдули её в окно.
5
Пространство перед корпусом было заполнено ребятами. Никуда они, конечно, не уехали, они все снова были здесь. Даже больше прежнего их пришло, потому что привели друзей и знакомых.
Дверь корпуса открылась, и на пороге появился Лазуркин. Молча и деловито прикрепил кнопками к дверям листок.
— Развивайтесь сами. На дому! Согласно рекомендованному списку литературы.
— Как — на дому? — спросила девочка с косичками, концы которых были защёлкнуты пряжками — маленькие гусиные лапки. А на платье гуси были нарисованы целиком. Тоже маленькие, конечно.
— Сказали, послезавтра начнём! — возмутился паренёк в летней шапке с пластмассовым прозрачным козырьком зелёного цвета.
— Когда теперь приходить? — крикнул другой, в такой же летней шапке, только цвет козырька был жёлтым.
Ни у того, ни у другого из ребят шапки ровно надеты не были. Само собой разумеется. Конструкция школьника!
— Хе-хе! — усмехнулся Лазуркин. — Восемь классов кончите и придёте! Не до вас. Академик приехал. Эксперимент начинается. Посторонись! — крикнул он, потому что от подъехавшего грузовика несколько сотрудников тащили к выходу чёрные дымящиеся сосуды с азотом.
Пропустив азот в корпус, Лазуркин посмотрел на небо.
— Погода. Лето. И гулял бы я на вашем месте! — и закрыл дверь.
— Безобразие! — крикнул Гунн. Он опять был с мороженым.
Ребята заволновались, зашумели. Всё пространство перед корпусом заволновалось, зашумело, задвигалось.
— Как же так?
— Нам обещали!
— И в газете было напечатано! И по радио говорили!
Даже маленькие гуси на платье у девочки закричали: «Мы с нею везде ходим, поэтому тоже всё видели и слышали! Вы обещали!» А мальчик с развязанными шнурками на ботинках даже попытался заплакать от обиды. Он очень надеялся стать физиком, ведь физика — наука будущего, она ждёт его!..
Гунн переложил мороженое из правой руки в левую, подскочил к дверям и забарабанил кулаком что было сил.
Дверь распахнулась, и Лазуркин, вынув из кармана свисток, пронзительно засвистел.