Никогда не видела у Тома такого выражения лица.
– Я рассказывала тебе, как провела шесть лет в тюрьме. Но повезло, что не задержалась там дольше.
– Что ты сделала? – прошептал Том.
Я уставилась под ноги, не в силах смотреть ему в лицо.
– Моя лучшая подруга Эмили приняла наркотики, которые взяла у меня.
Я помолчала несколько секунд. Если продолжу, пути назад не будет. Но у меня не осталось выбора. Я и так зашла слишком далеко. Кроме того, тяжесть этой последней – самой большой – лжи мучила меня так долго, что я больше не могла ее выносить.
– С партией было что-то не то. У Эмили случилась передозировка… и она умерла.
– Черт! – выдохнул Фредди.
В кои-то веки я не отчитала сына за ругательство.
По моему лицу текли слезы. Горло перехватило. Слова получались невнятными, из-за моего страха они сплетались друг с другом.
– Эмили была такой милой. Такой доброй. Никогда не забуду лица ее родителей на суде. Если бы не я, их дочь была бы жива. А я ничего не могла исправить.
Том отступил на шаг, словно близость ко мне вызывала у него отвращение.
– Вот почему я на самом деле попала в тюрьму, – вырвалось у меня. – Не только за торговлю. Но и за непредумышленное убийство.
– Ты не могла этого сделать, мам! – воскликнул Фредди. – Ты и мухи не обидишь.
Я зарыдала еще громче:
– Но я это сделала.
– Хоть
– Да! – Я схватила его за рукав. Он отстранился. Я снова схватила, заставила приблизиться, чтобы посмотреть ему в глаза и показать, что говорю правду. – Это последняя вещь. Честное слово. Тюрьма гораздо хуже, чем я могу описать, Том. Я жила, постоянно боясь за свою жизнь. Неужели ты не понимаешь? Я не позволю Фредди пройти через то же самое. Ты должен мне помочь. Мы должны сделать это все вместе. Пожалуйста!
Глава 37. Том
Я с трудом мог поверить рассказу Сары. Кем была стоявшая передо мной женщина? Знал ли я ее когда-нибудь по-настоящему?