Ложь, которую мы произносим

Хочу спросить ее: «Как все прошло?» – но мы слишком мало знакомы. К ней подбегает Мэтти.

– Ты видела папу?

– Да, он хочет, чтобы ты знала: он всем сердцем тебя любит и увидится с тобой, как только ему разрешат.

– Я забыла передать ему картинку.

– Не волнуйся. Я смогу передать ее в следующий раз.

Значит, следующий раз все-таки будет? Какое облегчение.

– Когда я смогу увидеть вас снова? – спрашиваю я.

– Когда будет суд, думаю, – говорит Флик. Ее верхняя губа дрожит.

Я хочу увидеть их раньше! Но должна дать этой девушке время. Нельзя ожидать, что она сразу же примет меня с распростертыми объятиями.

Я смотрю, как они уходят. Так сложно поверить в новую реальность. Столько всего нужно осознать. Вернулся мой сын. И у меня есть прекрасная внучка, о которой я до вчерашнего дня не знала. Но у меня может и не быть шанса узнать ее получше. Если меня посадят в тюрьму. Другая женщина – Хилари – станет для нее бабушкой вместо меня.

Как я смогу все это вынести?

На обратном пути мне хочется поговорить, но я ловлю себя на том, что засыпаю. Помню, как Стив накрыл меня своей курткой, чтобы согреть, потом короткую остановку на заправочной станции и указатель на юго-запад. А после уже ничего, пока до моих ушей не доносится шорох камней на неровной дороге, ведущей к коттеджу Глэдис.

– Мы вернулись, – шепчет Стив.

Затем отводит меня на кухню и заваривает чай. Я смотрю, как он добавляет туда чайную ложку меда, как мне нравится, и у меня снова наворачиваются слезы.

– Я должна была выдать Фредди, – рыдаю я.

– Не стоит оглядываться. Я понял это много лет назад. – Он вкладывает кружку мне в руки, а затем обнимает за плечи. – Кроме того, если бы ты так поступила, мы с тобой никогда бы не встретились.

– Так ты прощаешь меня?

Он откидывается на спинку стула и откровенно смотрит на меня.

– Не могу сказать, что я не шокирован. Но ты не преступница. Во всяком случае, не в моем представлении. Я сам не родитель. Тем не менее знаю, как далеко зашел бы ради того, кого люблю. Вот почему я все еще здесь. С тобой.

Если бы не обстоятельства, его признание в любви заставило бы меня снова расплакаться.