Удивительно, но спать после душа и обильного чревоугодия почему-то совершенно не хотелось. Она накинула лёгкую накидку, едва скрывающую тело, перевязала руку, скрывая пентаграммы на коже, и вышла на балкон, не забыв прихватить с собой ещё немного вина в вычурной чаше.
Вид с балкона был невероятный. Настолько, что она даже невольно ахнула. Возможно это просто алкоголь в её крови усилил визуальный эффект, а возможно панорама и правда была настолько восхитительна.
Айзека не оказалось и здесь, и теперь она немного напряглась. Однако вскоре он появился в поле зрения, вынырнув в небе позади неё. Он кружил и танцевал с воздушными потоками. Стрелой устремлялся вниз, и вновь взмывал вверх. Вертелся и извивался во всевозможных переворотах.
«Не хватает только органной музыки», — хихикнула она, глядя на это демоническое зрелище.
Ещё ей показалось, что он был совершенно нагой, и когда, наконец пресытившись полётами, он ступил на мраморный пол балкона, оказалось, что так оно и было на самом деле.
— Соскучился за небом? — спросила Эйко.
— Да, — коротко ответил он, и вошёл внутрь.
Эклипсо пожала плечами и отхлебнула ещё вина. Если он не был настроен на общение, то она тоже не собиралась настаивать.
Однако через некоторое время он вновь появился снаружи, надкусывая яблоко, и всё так же не удосужившись покрыть чем-либо своё тело.
— Как тебе вид? — спросил он, подходя к ней.
— Шикарный, — протянула Эйко. — Давно не получала такого эстетического удовольствия.
— Почему ты в одежде? — спросил он, немного выбив её из колеи таким вопросом.
— А почему я должна быть без неё? — наконец нашлась, что ответить, Эйко.
Айзек внимательно смотрел на неё, и было совершенно не понятно, говорит он в шутку, или всерьёз:
— Как для рабыни, ты задаёшь слишком много вопросов.
Эйко не успела ещё придумать какой-нибудь язвительный ответ на это, когда Айзек приблизился вплотную, подперев её к перилам балкона всем телом. Она издала лишь удивлённый вздох, и попыталась ускользнуть, однако он крепко сжал её предплечье и приблизился к шее.
Медленно и глубоко вдохнув аромат эфирных масел, всё ещё источаемый её кожей после душа, Айзек тихо произнёс, прикрыв глаза:
— Ты насытилась, благоухаешь, словно юное вино. Теперь настало и моё время насытиться тобой.
В тот момент трудно было сказать, могла ли она сопротивляться, хотела ли сопротивляться. Но это и не имело значения, ведь демон ясно давал понять, что от неё всё равно уже ничего не зависело. Он возжелал её прямо здесь, прямо сейчас, посреди этой великолепной панорамы. Это дикое, необузданное желание вырывалось из него настолько, что её согласия, или несогласия, не требовалось. Как от вина никто не ждёт согласия, когда его с жадностью поглощает охваченное жаждой тело.
Развернув Эклипсо спиной к себе, Айзек вошёл в неё грубо, стремительно, глубоко. Вздох, вырвавшийся из неё, слился со звоном чаши, ударившейся о каменный пол. Одна часть её все ещё пыталась слабо сопротивляться, возмущаясь этому безумию. Но вторая её часть уже выгнула спину в экстазе и крепко схватила перила ладонями, прикусив нижнюю губу, и наслаждаясь неизбежным.