— Невиноватая я ни в чем, не знаю я ни о каком убийстве, — плаксиво заверила Рожнова Галина и перевела взгляд на Щелкунова. — И чего сразу-то в камеру? — пошла она на попятную. — Нету у меня Калины.
— Где он тогда может быть? — в упор посмотрел на Селиверстову Виталий Викторович.
— А мне почем знать? Он мне не докладывается, — последовал не очень твердый ответ. — У него своя жизнь, а у меня своя. Придет, поест, переночует и опять куда-то уходит.
— Когда должен прийти?.. Молчишь? Ну молчи-молчи… Собирайся давай. Некогда мне тут с тобой валандаться, — снова посмурнел майор, делая вид, что он и впрямь намерен забрать с собой Селиверстову и заточить ее в камеру на неопределенный срок.
— Он завтра обещался зайти, — не сразу и как-то приглушенно промолвила Селиверстова.
— Когда именно? — быстро спросил Щелкунов.
— Конкретно не говорил, просто сказал: вечерком. Собирался остаться на ночь, — ответила Галина.
— Ну, смотри, если соврала… — строго предупредил хозяйку дома Виталий Викторович.
— Я все понимаю, — поспешно сказала Галина.
— А если все понимаешь, скажешь кому-то о нашем разговоре — сильно пожалеешь.
Селиверстова закивала и, немного помолчав, со злостью изрекла:
— Это небось Клавка вам про нас наплела всякое.
Майор напрягся и быстро глянул на Селиверстову.
— Какая еще Клавка?
— Да баба его бывшая. Клавка Полетаева, — пояснила Галина. — Зараза эдакая! Ни кожи, ни рожи, а все туда же! Никак не может смириться, что Степан теперь мой.
— Назовите адрес ее проживания, а уж мы с ней поговорим обстоятельно и объясним, что вымещать свою злость на посторонних людях — это скверное занятие, — с едва заметной улыбкой промолвил майор Щелкунов, не сводя взора с Галины.
— Оно, конечно, так, но, может, она ненарочно, — вдруг стушевалась Селиверстова.
— Что, опять за свое? — повысил голос Щелкунов.
— Я просто спросила, — поспешно отозвалась хозяйка.
— Так где она проживает?