Сержант несколько смущен — у него нет сейчас никакого дела к Селезневу, и он, не боясь уронить свой авторитет, откровенно признается:
— Ничего, Селезнев, я просто так... хотел услышать ваш голос... Чего, думаю, молчит человек?
— А я молчу потому, что думаю, товарищ сержант. И представьте себе, о зонтиках думаю.
— О зонтиках!
— Да, о зонтиках, — подтвердил Селезнев.
— Зонтик — вещь неплохая, — сказал сержант. — Только нам он ни к чему.
— Зонтик не вещь, а мечта, — серьезно сказал Селезнев. — Зонтик, как я думаю, товарищ сержант, одно из замечательнейших изобретений человека. Если подумать, его можно к любому делу приспособить. Даже к военному. А почему бы и нет? Я где-то слыхал, да, может, и вы слышали, что японским солдатам зонтики и веера выдавали вместе с оружием и боеприпасами...
Сержант улыбнулся:
— Ну и придумали — зонтик солдату! Сказка, конечно.
— Да нет, не сказка, — сказал Селезнев и обратился к подошедшему капитану: — Вопрос можно, товарищ капитан?
Антонов кивком разрешил.
— Вам лично когда-нибудь бывает жарко, товарищ капитан?
— Бывает.
— И сейчас жарко?
— И сейчас.
— Ну, и как вы...
— А я ничего. Живу.
Солдаты рассмеялись, хотя капитан как будто ничего смешного не сказал и не собирался, конечно, их смешить.
— Вот дает, так дает, — сказал Попов, когда они с Яранцевым шли к огневому рубежу — настал черед их смены.
— Это ты о ком, о Селезневе? — спросил Гриша.
ebooksa