— К нашей Сатыговке дорога подходит с другой стороны. Там имеется выезд прямиком на «Пекинку». Сюда только старая тропка ведёт. Пойдём, я тебе покажу. — старик легко поднялся с бревна. Он перешёл через заброшенный грейдер и ловко спустился с высокой обочины.
Глеб устремился за ним. Он догнал пчеловода и тихо спросил: — Извините, а вас, как величать? А то неудобно как-то без имён разговаривать. Я, кстати, Глеб.
— Латимир Серкович. Фамилия моя будет Сатыгов. — старик с усмешкой взглянул на удивлённого парня. Заметив недоумение на лице у попутчика, дед пояснил: — Мы же вогулы, так что тут почитай все Сатыговы. Записали всех по имени нашего общего далёкого предка. Лишь у приезжих другие фамилии.
Пчеловод сдвинул ветви большого куста и нырнул под густой полог мрачного леса. Глеб рванулся за ним. Через пару шагов, он оказался на узкой, но хорошо утоптанной тропке.
Она оказалась на удивленье прямой, словно это была не простая лесная дорожка, а небольшая аллея в старинном заброшенном парке. Стволы огромных деревьев стояли вдоль их пути двумя большими шеренгами.
Толстенные комли почти соприкасались друг с другом. За частоколом лесных великанов темнела сплошная лесная чащоба. Набор таких обстоятельств весьма ошарашил потрясённого Глеба, и он вплотную подошёл к старику. Парню хотелось спросить, как такое возможно в таких нехоженых дебрях?
В этот момент они вышли из необычной аллеи и оказались на обширной продолговатой поляне. Глеб с изумлением глянул вперёд. Он увидел десятки толстых древесных колод.
Они все стояли на высоких столбах, вкопанных в землю. Плотный туман, сгустившийся над высокой травой, лежал светло-серой подушкой. Его пелена укрывала от взгляда нижние части подпорок.
— Что это? — с недоумением вымолвил Глеб.
— Домовины. — равнодушно бросил старик: — Кладбище наше старинное. Мы гробы всегда на столбы поднимаем, чтобы дикие звери усопших не трогали. — Латимир Серкович остановился, склонил седую кудлатую голову, и стал что-то тихо шептать.
— «Молится». — сказал парень себе. Глеб хотел перекреститься, но не решился на это. Во-первых, ещё неизвестно, православный ли дед или язычник? Вдруг его оскорбит символ веры в Христа?
Во-вторых, парень и сам не очень-то верил в высшие силы. В их доме имелись небольшие иконки и старинные церковные книги. Однако, ни он, ни его любимая мама не ходили на церковные службы и не чтили древние праздники. Можно сказать, Глеб с раннего детства был атеистом.
Закончив шептать, старик прытко двинулся дальше. Тропинка резко свернула и потянулась по краю поляны, в обход небольшого погоста. Путники прошли по дуге, и оказались на другой стороне необычного кладбища. Там они вновь оказались на узкой аллее. Она была прямой, как стрела.
Минут через пять быстрой ходьбы, Латимир Серкович остановился возле старого упавшего дерева. Старик присел на очищенный непогодою ствол. Он сунул руку в кармана пиджака, достал потёртый кисет и принялся мастерить самокрутку.
Глеб стоял рядом со своим провожатым. Парень, топтался на месте и не знал, что ему делать теперь? То ли двигаться дальше, то ли, дождаться, когда старик отдохнёт?
Из газетной бумаги и мелко накрошенных листьев дед, изготовил себе сигарету. Он вставил её в блёклые губы, закурил, глубоко затянулся и выпустил в небо струю пахучего дыма. Распространившейся в воздухе, запах не походил на резкую вонь табака.
— Махорка какая-то, что ли? — мелькнуло в мозгу смущённого Глеба: — Или, другая трава?
Пчеловод сделал несколько глубоких затяжек и тихо сказал: — Стар я стал, по лесам быстро бегать. Замучался за день, а мне ещё предстоит домой возвращаться. — он устало вздохнул и продолжил: — Иди дальше по этой тропинке. Ты здесь уже не заблудишься. Выйдешь на большую поляну, а там избушка стоит.
В ней одна старушка живёт. Знахарка из нашей деревни. Она всё лето травы вокруг собирает и на зиму сушит. Переночуешь у ней, а утром она тебе объяснит, как дойти до Сатыговки.
Если не хочется спать в её тесной избушке, попроси, пусть покажет тропинку, ведущую прямо к селу. Дорожка та начинается на другой стороне круглой поляны. Там их целых три штуки. Так что, пусть она лучше покажет, а то уйдёшь незнамо куда. Ищи потом тебя по тайге.