Чиркнула серной головкой по боковой коричневатой полоске. Присела на корточки. Замерла на мгновение и поднесла к мусору небольшой огонёк. Сухие листья немедленно вспыхнули и занялись ярким огнём.
Картина лежала поверху костра. Языки жаркого пламени лизали её снизу и с разных сторон. Старались забраться наверх и зацепиться за толстый красочный слой. Лера смотрела на старый готический дом, на открытую дверь, за которой клубился таинственный мрак, и не могла понять, почему полотно не горит?
Она решила вернуться домой. Принести бутыль ацетона, которым отмывала ногти от лака, и вылить вонючую жидкость на гадкий пейзаж. Температура поднимется выше и ткань немедля займётся.
Из центра картины послышался душераздирающий рёв, и Лера шарахнулась в сторону, словно от дикого зверя. Отбежала на пару шагов и присела за железный контейнер. В щель между баками она видела, что тонкая рамка изогнулась пропеллером, а толстый холст пошёл тёмными пятнами.
Тут и там появились небольшие отверстия, сквозь которые пробились тонкие лучики света. На их фоне заметались какие-то жуткие тени. Картина вдруг вспыхнула, как бенгальский огонь и рассыпалась яркими блёстками.
Пылающие искры взвились в светлое небо и сбились в плотный клубок. На поверхности дымного облачка проступил тёмный лик сатаны. Ужасную морду исказила гримаса злого бессилия, и всё немедля исчезло.
Лёра облегчённо вздохнула. Перекрестилась и, едва волоча ватные ноги, пошла назад к дому. По пути она размышлял о том, что, наверное, неизвестный художник является поклонником дьявола и создаёт для него картины-порталы, сквозь которые в мир является тьма.
Каким-то таинственным образом, он выбирает слабые души и предлагает взять полотно. Если они не хотят покупать, то он присылает им картину с подручным. Тот говорит, мол, это подарок. Люди в недоумении принимают презент и вещают на стену. Правильно сказано поэтом Вергилием: — Бойтесь данайцев, дары просящих!
Девушка вернулась в квартиру. Переоделась и, не позавтракав, помчалась в ближайшую церковь, которую посещала подруга. Поговорила с иереем, пришедшим к утренней службе. Рассказала о том, что случилось в последние дни, и спросила: — Что мне теперь делать?
— Враг человеческий не прекращает вредить христианам. — ответил седенький батюшка: — Нужно освятить всю квартиру и водрузить на место картины икону Спасителя. Можно повесить икону святых Киприана и Устинии. Киприан сам был колдуном до тех пор, пока не обратился к истинной вере. Обычно он хорошо помогает в подобных делах.
Нужно ходить в церковь, соблюдать посты и принимать святое причастие. Но самое главное, не в обрядах. Нужно, вспомнить всю свою жизнь и найти те проступки, за которые на тебя совершено нападение.
Бог недаром попускает врагу человеческому. Он даёт людям повод задуматься над своим поведением. Покаяться в совершенных грехах. Встать на истинный путь и исправить то, что возможно.
Лера поцеловала руку святому отцу. Пошла в церковную лавку и купила несколько разных икон. Договорилась об освящение квартиры. Покинула храм и поспешила домой. По дороге начала вспоминать, где и как она сбилась с пути?
Яков Брюс — сподвижник Петра І
Мистический рассказ «Яков Брюс сподвижник Петра I»
Издан в сборнике «Деяния Петра Великого в судьбах народов Евразии» 06.2016. стр. 139…169.
Поместье «Глинки» принадлежало сподвижнику русского императора, генералу-фельдмаршалу артиллерии Якову Вилимовичу Брюсу. Оно славилось невероятным радушием и хлебосольством.
Получив письмо, с печатью богатого графа, знатные люди, с почтением открывали конверт. Они читали приглашение на званый обед или ужин и с радостью их принимали его. Затем, откладывали остальные дела, и не считали за труд проехать почти сорок вёрст по не мощёной дороге. И всё для того, чтобы увидеть учёного, которого считали одним из «птенцов гнезда Петрова».
Находясь в нетерпении, гости предвкушали сюрпризы, что приготовил им весьма образованный, но несколько странный пожилой человек. За ним с давних времён закрепилась слава искусного мага и колдуна-чернокнижника.
Поэтому каждая его ассамблея завершалась чем-нибудь необычным. После чего, слухи о поразительных кунштюках и фокусах распространялись по огромной Москве со скоростью лесного пожара.