— А, Эббот, — воскликнул он, — я как раз собирался послать за вами. — И тут же повернулся к Пенмерету. — Вы не будете возражать, милорд, если мой сержант посидит здесь с нами во время нашей беседы, не правда ли? Тогда мне не придется пересказывать ему позже то, что вы намерены сообщить нам, к тому же он и запишет, если что нужно.
Пенмерет кивком выразил свое согласие. Его тяжелые челюсти были крепко сжаты, придавая лицу мрачное выражение.
— Отвратительная история, старший инспектор, чрезвычайно отвратительная история. Чем скорее она прояснится и мистер Ройстоун будет оправдан, тем лучше. Плохо всем, кто в этом замешан, но я особо заинтересован в добром имени школы. Мы просто не выдержим еще одного скандала. Я был в отъезде — по делу, в Штатах, — иначе уже давно старался бы как-то ускорить процедуру.
— Это не только отвратительная история, — сказал Торн. — Она, сдается мне, может оказаться весьма деликатной историей. — Он взглянул на Пенмерета. — Но могу вас заверить, сэр, мы тут не теряли времени даром. Тот факт, что ваш мистер Ройстоун знаком с нашим начальником полиции, помог нам, конечно… Но в любом случае… — Он приостановился, увидев, что Пенмерет поднял руку, как бы отклоняя попытки оправдаться, затем продолжал: — Теперь, милорд, я хотел бы задать вам несколько вопросов, которые могут показаться не относящимися к делу, а я не хочу выглядеть бесцеремонным…
— Задавайте ваши проклятые вопросы, какие вам угодно, — прервал его Пенмерет. — И к делу. — Он сунул руку в карман. — Вы не будете возражать, если я закурю?
— Разумеется, нет, сэр, — мгновенно соврал Джордж Торн. — Эббот, раздобудьте пепельницу для лорда Пенмерета.
Скрывая изумление, Эббот поспешил выйти. Как видно, шеф решил совсем растопить сердце его лордства, подумал он. Торн был завзятый враг курения и терпеть не мог, когда возле него курили. Что же до его нежелания выглядеть бесцеремонным, так это просто смех один. Если у шефа есть вопросы, он их задаст, бесцеремонны они или нет.
Когда Эббот несколько минут спустя вернулся с пепельницей, Пенмерет уже пыхтел огромной сигарой, а Торн открыл окно. В отсутствие Эббота разговор, очевидно, шел успешно, хотя сержанту показалось удивительным, как быстро они добрались до темы «Кворри и Ройстоун».
— Это не секрет, — говорил лорд Пенмерет в тот момент, когда Эббот вошел, — я предпочитал видеть директором Кворри, но мои коллеги-попечители проголосовали за Ройстоуна, и Ройстоун работал отлично. Корстон буквально расцвел под его управлением, и так было вплоть до последнего триместра.
— Похоже на то, что мой вопрос излишен, сэр, но у вас никогда не было оснований сомневаться в личной порядочности Ройстоуна?
— О Боже мой, нет! — Пенмерет сделал паузу. — Впрочем, если вы предложите мне поклясться в этом, не уверен, что я поклялся бы. Только не поймите меня превратно. Если на то пошло, я не поклялся бы и в собственной порядочности. — Пенмерет издал короткий, похожий на лай смешок, в котором не слышалось ни намека на юмор. — Но позвольте мне сказать, опираясь на мой жизненный опыт и знание людей, что я был бы удивлен и шокирован, если бы оказалось, что он и в самом деле набросился на эту девицу. А некоторый опыт в распознавании человеческих характеров у меня имеется.
— Мне этого совершенно достаточно, сэр, — сказал Торн несколько загадочно, без нужды глядя при этом на лежавшие перед ним бумаги. — Как я вижу, мистер Ройстоун проработал в Корстоне шесть лет, а мистер Кворри — два.
— Да. Ройстоун очень настаивал, чтобы заместителем директора назначили Кворри. Помимо всего прочего, они старые друзья. Кворри во второй раз подавал заявление на замещение директорской должности и был забаллотирован. Он профессор и хороший педагог, хотя, возможно, не столь силен как администратор… — Его лордство пожал плечами.
— Как бы то ни было, в Корстоне, — на этот раз Торн произнес это слово в его общепринятой здесь форме, — в Корстоне все складывалось хорошо до последнего триместра. Можно предположить, что ключ ко всей истории лежит именно в этом триместре как таковом, если вы следите за моей мыслью. Согласны ли вы были с образом действий мистера Ройстоуна в том, что касалось марихуаны, милорд?
Пенмерет ответил не раздумывая:
— Нет, я не был согласен. К счастью, благодаря Джону Кворри Пирсон и Грей экзамены сдали и Оксфордский колледж, куда они собираются поступить, не придает этой истории большого значения. Но Ройстоун, я полагаю, сделал ошибку, грубую ошибку.
— Не могли бы вы развить эту тему, сэр?
С минуту лорд Пенмерет созерцал кончик своей сигары, потом сказал:
— Ну что ж. Я, может быть, превысил свои полномочия, но я попытался кое-что выяснить сам и убедился, что Ройстоун не предпринял достаточно усилий, чтобы докопаться до истины. Я нанес миссис Эвелон визит вежливости и видел юного Ральфа. Он клянется, что обнаружил злополучные сигареты в своем кармане. Я побеседовал также с Тони и Питером — ведь мы с бригадиром Пирсоном хорошие знакомые, — и оба они клятвенно меня заверили, что после столкновения с Лейтоном у них ни одной сигареты с наркотиком не оставалось и, уж конечно, они ничего не совали Эвелону в карман. Лично я им верю. Так же как и Марк Джойнер, наставник их пансиона — вам, вероятно, будет интересно это услышать, — хотя оба юнца были далеко не ангелы, а нашел сигареты именно Джойнер, когда обыскивал их комнату.
— Но мистер Ройстоун не верит?
ebooksa