— И много того добра? — заинтересовался полтавчанин.
— О-о, дядя, так много, что ты себе из чистого золота хату замостырить сможешь. Да еще свинарник в придачу… Даже здесь, на Толкучке, имеются древние схованки с сокровищами. Ходит народ, суетится и не подозревает, что у него под ногами. А на карте все обозначено, где какая схованка и чем она богата. Вот, погляди…
— А чего ж ты сам?..
Прыткий торговец не дал договорить приезжему.
— Знаю, знаю, дядя, о чем спросить хочешь… Не судьба мне землю киевскую копать. Поскорей смываться отсюда надо. Променял я свою волю на шальную жизнь. Печалятся все мои братки-товарищи по тюрьмам и каторгам, и мне того не миновать. Ухожу из Киева по святым местам странствовать, каяться и грехи замаливать… Вот напоследок и решил доброе дело хорошему человеку сделать. Отдаю за пустяк самое ценное, что у меня осталось от непутевой жизни…
— Ну, давай свою цедулю, злочинец бедолашный, — сочувственно кивнул Панас. — Та шо ты мне одну, все из-за пазухи вымай…
— О, да ты, дядя, хваткий, как я погляжу. Своего не упустишь, — радостно отозвался торговец. — Отдам тебе все бесценные документы с превеликой скидкой…
Неспешно осмотрел полтавчанин карты, пожевал ус, запрокинул голову и застыл с открытым ртом, будто хотел увидеть в небе нечто важное и чудесное.
— Ну, ты чего загляделся? Одарку свою в облаках приметил? — наконец не выдержал торговец.
Панас не удостоил его ответом.
— Эй, дядя, не с руки мне тобой любоваться. Кругом урки востроглазые шныряют, и филеры добычу вынюхивают.
— Не цяпай меня, видишь: я думку думаю, — невозмутимо ответил Панас.
— Так побыстрей встряхивай мозги!.. Солнце уже садится… Ох, до чего ж ты нерасторопный, дядя. С тобой и грехи свои замолить не успею. Так и помру неочищенным…
Наконец полтавчанин соизволил перевести свой глубокомысленный взгляд с небес на землю:
— Ну, слухай сюда, горемышный. Беру я все твои цедул-ки…
Торговец не смог сдержать радостную улыбку:
— Да ты ловкач, дядя!.. Любимчик удачи!.. Ей-ей, скоро самые кондовые богатеи Киева по сравнению с тобой покажутся нелепыми замухрышками. Не забудь тогда меня, грешного, помянуть добрым словом…
Не только аферисты и жулики, но и многие базарные торговцы потешались и зубоскалили тогда над незадачливым полтавчанином:
— Ну и влип олух деревенский!..
— Ох и крепко взгреет его баба!..
ebooksa