Неожиданная приятность заставляет пищать девчонку, живущую где-то внутри Дианы. Жар закутывает ее личико, медленно переходит на ключицы, обводит соски и скользит вниз по животу. Диана чувствует, как тонкая полоска чего-то склизкого стекает по внутренней стороне бедра.
— Как давно я не слышала от тебя таких слов, Дэнни…
Стоп. Скулы сжались. Диана сказала Дэнни. Она медленно поворачивается на мужа, больше глазами, чем головой. Томас по-прежнему втыкает в телевизор. Она ждет от него ответа. Ответа нет. Томас не услышал.
Румянец вновь покрывает щеки, в этот раз от стыда.
3
Тысячи офисных фриков занимают свои места в шахматном порядке. Фен-шуй капитализма. В центре стены располагаются самые жирные, в углах — худощавые и высокие. Кондиционер все еще не работает. Излюбленный ад стал раем — они привыкли к жаре.
Томас Клаус, сломанный и печальный, думает о Диане. Экран монитора забит фотографиями порнухи. В паху горит.
— Чем ты занимаешься на рабочем месте, Томас?!
Мистер Уолкер. Безмерно горячий парень. Вот он то, наверное, трахается, как зверь.
— Убирай свои гейские штуки, придурок! Мастурбировать что ли собрался?
Твою мать.
— Я… Извините… Случайно вышло…
— То есть ты случайно пришел на работу, случайно включил порнуху и случайно начал смотреть? Ты случайно родился, Томас, а это ты делаешь, потому что тупоголовый.
Молчание.
— Ты дебил? Выключай я тебе говорю!
— А… Да.
— Вот так то.
— А вы… вы случайно не знаете, куда пропал Итон?
Лоб мистера Уолкера медленно покрывается морщинами, брови выгибаются в V-образном виде. Томас невольно подумал о том, что, может быть, он его не уволит, если нагнуться раком и позволить ему себя трахнуть.
— Он и так это делает, пап…