– Я бы предпочла, чтобы ты остался там и за всем присматривал.
– А что насчет Генри?
Насчет Генри? Интересно, как ему объяснили отсутствие Фицроя. Селуччи клялся, что всегда знает, когда Вики лжет, поэтому она тщательно подбирала слова:
– У него нет для такого необходимой подготовки.
– Господи, Вики, это же вервольфы! У меня у самого нет для такого подготовки!
Мысленно она увидела, как Майк откидывает со лба прядь волос.
– И я вовсе не подготовку имел в виду.
– Послушай, Майк, я уже сказала, что думаю о твоей теории организованной преступности, и сейчас у меня нет времени потворствовать твоему уязвленному мужскому самолюбию. Вы с Генри сами как-нибудь разберитесь.
Лучшая защита – нападение. Вики не помнила, от кого подцепила это выражение, но в нем определенно имелся смысл.
– Позвоню, когда закончу здесь.
Вешая трубку, Вики слышала, как Селуччи продолжает говорить – очень недовольным тоном.
«Скорее всего, он повторит все это позже, так что я ничего не пропущу».
Свет раннего вечера протянул длинные золотистые пальцы в гостиную. До наступления темноты оставалось почти два с половиной часа. Вики поймала себя на том, что ей хочется столкнуть пульсирующий золотой шар за горизонт, освободив Генри от власти дня. Генри понимал, что к чему, – в отличие от Майка Селуччи, который пытался применить правила к игре, в которую никто не играл.
«Разве не я только что думала, как было бы здорово, если бы Селуччи был рядом, придавая происходящему ауру нормальности? Когда моя жизнь стала такой сложной?»
– Сливки и сахар? – окликнула Берти из кухни.
Вики тряхнула головой, пытаясь избавиться от паутины перед глазами.
– Только сливки, – сказала она, двигаясь на голос.
Все, что ей оставалось, – это идти вперед и надеяться, что в конце концов все само собой образуется.
Вторая спальня была превращена в библиотеку: книжные полки на трех из четырех стен и картотека на четвертой. Огромный стол, заваленный бумагами, занимал бо́льшую часть центра комнаты, и Вики уставилась на него.
– Он называется двойным, – сказала Берти, поглаживая кончиком пальца блестящий край темно-коричневой столешницы. – На самом деле это два стола в одном.
ebooksa