Он взглянул на небо, затем посмотрел на нее.
— Ты мне небезразлична, Сильвер, — сказал он почти шепотом. — Ты имела травмирующий опыт. И по многим причинам в данный момент тебе не следует быть здесь одной.
Эмоции вспыхнули резко и болезненно. Сильвер попыталась сглотнуть застрявший в горле комок, чтобы унять непривычное жжение в груди.
Гейб — хороший человек. Хороший полицейский. Он сам прошел через личный ад и не собирается карать за ее прошлое. Он хотел поймать психопата, причинившего зло многим людям, сгубившего десятки человеческих жизней. Гейб заслуживает лучшего к себе отношения.
Но также она знала, что ей не избежать лобового столкновения — со своими собственными эмоциями, с ним, с командой криминалистов, которую он собирался вызвать сюда, со старым убийством, за которое ее еще могут судить. Ее главным побуждением было бежать поскорее отсюда.
Или она могла вернуться в участок, еще больше спутаться с сержантом Гейбом Карузо и, в конце концов, заплатить самую высокую цену.
Лишиться свободы.
Какой бы дорогой она ни пошла сегодня вечером, она знала, что с этой точки пути назад уже не будет.
Она медленно подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
— Гейб…
— Ты нужна мне, Сильвер. Мне пригодилась бы твоя помощь. — Он произнес эту просьбу так интимно, что ни один невинный человек не смог бы ему отказать. Одно «но» — она не была невинной.
— У меня один офицер болен, — напомнил он ей. — Остальных нет в городе. Сейчас я единственный полицейский на пять тысяч квадратных миль, а ты на месте преступления оказалась первой. До прилета сюда команды криминалистов ты мой самый главный криминалист.
Черт бы его побрал.
Он менял тактику, пытаясь дать ей иллюзорную возможность выбора, склоняя ее в пользу сотрудничества.
Какая-то часть ее действительно хотела ему помочь. Она хотела справедливости и отмщения за смерть Старого Ворона: это был ее долг перед наставником. А еще более глубокая, более сложная часть жаждала вновь проверить реакцию на прикосновение Гейба Карузо.
Но куда более сильный голос кричал внутри нее, предупреждая, что это полицейский, который намерен выяснить, что она сделала.
Как тогда изменятся его чувства к ней? Какая польза будет от этого Старому Ворону?
Внутренний конфликт буквально раздирал ее на части. Она вырвала поводья из его рук.
— Ты справишься сам, — резко бросила она. — А со мной все будет в порядке. У меня есть мои собаки…
— Пожалуйста.