Призванный

— Что? — прошептала я.

Спасительное тепло, наконец, достигло и сознания. Он лечит связки, я должна говорить. Прокашлявшись, я попробовала подняться, но тут же зашипела от боли.

— Валери, — лицо Макса Лавра исказила судорога, от чего Ра завалился на мою хрупкую Натали, но та выдержала, — давай же!

Тело отреагировало само. Сжав потоком сердце в груди Макса, я лишь старалась не смотреть на его лицо. Лавр, спасающий всех нас. Заскрипев зубами, я тормозила мертвое сердце, не обращая внимание на боль. Только не смотреть на его лицо.

Я упокою тебя не задумываясь, Макс Лавр.

Мертвое — мертво.

Чувствуя, как горячие слезы обжигают кожу, я потянула сеть, множившихся потоков. Потерпите. Мы уже совсем близки.

— Оливер Крейн, Всевышний, Бессмертный, Перерожденный и Призванный, отец Исиды. Ты исполнил то, что предначертано тебе Безмолвной. Ты больше не в моей власти и никто не будет иметь власти над тобой. Я отпускаю тебя. Покойся с Миром, — и сжав, я дернула на себя, слыша, как хрустнули ребра Лавра.

— Макс Лавр. Ты исполнил то, что предначертано тебе Безмолвной. Ты больше не в моей власти и никто не будет иметь власти над тобой. Я отпускаю тебя. Покойся с Миром.

С последними словами язык пламени рванул к Натали. Тело Лавра выскользнуло, оставляя женщину беззащитной перед огнем. Крейн рванул вперед, а я дернулась, но тут же зашипела от боли.

Осирис увернулась. Чудом. Облегченно вздохнув, мой взгляд поймал в фокус Эрика.

НЕТ

Сильнейший был охвачен пламенем с ног до головы. Стресс и слабость захватили его, впитывая языки пламени. Словно в замедленной съемке я видела, как Натали рефлекторно рванула Книгу, а ее губы сложились в слова, выставляя щит против огня Врат.

Слишком мощный щит.

Еда.

Горячая слюна потекла по горлу, а желудок дернулся, ведя вперед все тело. Кто-то кричал. Боль не помогала. Я рвалась вперед, желая вцепиться скорее в этот светящийся купол. Быстрее порвать его, зубами. Поток охватил свечение, вбирая его. Крики лишь были соусом на этом празднике жизни.

Еда.

Голод уйдет.

Горячая кровь наполнила рот, а я всасывала живую энергию, поглощая с удовольствием и жадностью, словно во мне зияла дыра размером с сам Эпис.

Что-то резко воткнулось мне челюсть. Зарычав, я бросилась вперед, но металл на давал разомкнуть зубы. Новый удар по этой железной дряни вызвал волну боли, заставляя забиться в агонии.