Костин решил приступить к основной теме:
– Светлана Владимировна, вам знакома Валентина Максимовна Гончарова?
И вот тут я поняла, что означает выражение «она помертвела». Лицо заведующей потеряло все краски. Губы слились по цвету с подбородком, глаза вмиг ввалились, под ними в секунду образовались темные полукружья.
Реутова вздохнула и отважно солгала:
– Впервые о такой женщине слышу.
– Она произвела на свет девочку в роддоме, которым вы заведовали, – спокойно объяснил Володя.
Светлана попыталась говорить весело:
– Разве упомнить всех?
– Вы проработали в должности заведующей год, конечно, не могли удержать паспортные данные каждой роженицы в памяти. Но Валентина – особый случай, она купила избу вашей матери.
Реутова изобразила пробуждение памяти:
– А-а-а! Продажей сделку не назвать, отдала ей после смерти матери избенку за символическую цену. Почти бесплатно. Пожалела беднягу. У той ни мужа, ни денег, работа на окладе, гарантированного дохода нет. Чем за квартиру платить? А у меня изба пустая, предложила ей купить домик за копейки. А…
– Валентина Максимовна, вы прекрасная актриса, – перебил Реутову Володя, – жаль, что решили бросить кинематограф. Могли бы радовать зрителей.
– …а городскую квартиру сдать, – договорила заведующая библиотекой и замолчала.
Костин понизил голос:
– На двери вашей библиотеки висит расписание. Если ему верить, то через пять минут начнется перерыв на обед. Вы же можете запереть дверь?
– Никогда так не делаю, – чуть слышно ответила Реутова.
– У правил есть исключения, – возразила я.
Лицо заведующей осталось бледным, но глаза изменили выражение.
– Давно доказано, что я к продаже детей отношения не имею. И меня зовут Светлана, не Валентина. Извините, мне положен перерыв, отдохнуть хочется.
Костин молча положил перед Реутовой планшетник, потом сел около заведующей и начал листать фото.