Счастливчики

— И всегда?.. — Нелли деликатно кивнула в сторону кресла и шофера.

— Ну что вы, детка, что вы. В те поры я был посильнее Паулино Ускудуна[31]. Однажды в Пеуахо в лавке случился пожар…

Мохнатый сделал знак Нелли наклониться, чтобы он мог шепнуть ей на ухо.

— Сегодня моя старуха встанет на рога, — сообщил он. — Она зазевалась, а я сунул в чемодан два кило мате «Салус» и кувшинчик для заварки. После обеда придем сюда с травкой — у них челюсти отвалятся.

— Ой, Атилио! — сказала Нелли, не отрывая восхищенного взгляда от блузки Паулы. — Ты просто, ой, ну ты просто…

— Как же она взовьется… — сказал Мохнатый, довольный жизнью.

Оранжевая блузка привлекла внимание и Лопеса, который, наведя порядок в каюте, спустился на палубу. Паула читала, сидя на солнцепеке, и он, облокотившись о борт, ждал, пока она поднимет на него глаза.

— Привет, — сказала Паула. — Как дела, профессор?

— Horresco referens[32], — пробормотал Лопес. — Не называйте меня профессором, не то я выкину вас за борт вместе с вашими книжками.

— Это книга Франсуазы Саган, уж она, во всяком случае, не заслужила такого обращения. Вижу, свежий речной воздух разбудил в вашей крови пиратские наклонности. Взбегать по трапу, сбегать по сходням, так?

— Вы читали романы про пиратов? Добрый знак, очень добрый. По опыту знаю, что самые интересные женщины в детстве увлекались мальчишескими книгами. Например, Стивенсоном?

— Да, конечно, своими пиратскими познаниями я обязана отцу. Он из чистого любопытства собирал серию «Тит-Битс», в ней был замечательный роман под названием «Сокровище острова Черной Луны».

— Да-да, я его тоже читал! У пиратов были умопомрачительные имена, например Сенакериб Эдемский или Смит Маракаибский.

— А вы не помните, как звали того задиру, который бьется и умирает за правое дело?

— Конечно, помню: Кристофер Даун.

— Мы с вами — родные души, — сказала Паула и протянула ему руку. — Да здравствует черный пиратский флаг, а слово «профессор» вычеркнем навеки.

Убедившись, что Паула предпочитает разговаривать с ним, а не читать «Un certain sourire»[33], Лопес пошел искать стул. Быстро вернулся (он не был мал ростом, но иногда казался таким отчасти потому, что носил пиджаки без накладных плечей и узкие брюки, и еще потому, что был ловок и проворен), неся бело-зеленый полосатый шезлонг. С нескрываемым удовольствием поставил его рядом с Паулой и некоторое время смотрел на нее и молчал.

— Soleil, soleil, faute ‘eclatante[34], — проговорила она, выдержав его взгляд. — Какой божественный защитник — Макс Фактор или Елена Рубинштейн — мог бы спасти меня при столь скрупулезном обследовании?

— Обследование показало, — подвел итог Лопес, — необычайная красота, немного подпорченная приверженностью к сухому «Мартини» и холодным boites[35] северного района Буэнос-Айреса.

— Right you are[36].