Все дело в папе. Работа с фигурой отца в психотерапии. Исследования, открытия, практики,

• Проработка внутреннего конфликта, примирение конфликтующих частей, возможность быть разным, принятие своих феминных и маскулинных черт. Исследование, интеграция и выстраивание новой идентичности исходя из сильных материнских и отцовских сторон личности с опорой на собственные индивидуальные особенности.

• Отдавание ответственности родителям за развод, конфликты и т. д., снятие ее с себя. И, напротив, принятие ответственности за свои отношения, навык быть в них на равных с женщиной, не подавляя ее и не теряя своего достоинства. Для этого необходимо отделить в своем восприятии фигуру близкой женщины – партнерши, супруги – от материнской фигуры, а также отказаться от мифа о мужском превосходстве и женском всемогуществе.

• Проявление и усиление фигуры отца, поиск учителя-мужчины в жизни, выход на мужскую территорию. С этой точки зрения клиенту важно работать с психотерапевтом-мужчиной или женщиной в котерапии с мужчиной. Женщина-терапевт в этой работе берет на себя функцию адекватной мамы – произносит слова просьбы о прощении, берет на себя теневые функции материнской фигуры, признает важность мужской фигуры, дает адекватные родительские послания: «мужчины хорошие, ты хороший».

• Помощь в принятии агрессивных импульсов, обучение конструктивному обхождению с ними, перевод бессознательной пассивной агрессии к женщинам в осознанное умение отстаивать свое достоинство и границы, ассертивное, уверенное поведение.

• Сопровождение процесса индивидуации, сепарации.

• Осознание и исследование сценария в отношениях. Возвращение клиенту субъектности, возможности менять свои реакции, по-другому проявляясь в отношениях с женщинами.

Другие проблемы в отношениях у мужчин

Если для девочки важен особый доверительный контакт с папой, то для благоприятного развития мальчика необходимо деятельное участие отца в его жизни. Причем такое участие может быть как из положения на равных, когда они вместе играют, так и из положения вышестоящего, когда папа учит, наставляет сына.

В отношениях отца и сына важна не только возможность совместной игры, но и иерархия: научившись быть хорошим сыном, слушаться и подчиняться воле отца, мальчик учится быть хорошим руководителем и подчиненным, а также отцом для своих детей и главой семейства.

Если папа был только другом и на равных, у мальчика возникает сложность с установлением границ, с отстаиванием своих позиций, с соблюдением социальной иерархии. В частности, это и сложности в отношениях при отстаивании своих границ с женщинами: если папа друг, то они с сыном на равных, а мама тогда главная – так формируется иллюзия женского всемогущества, привычка подчиняться женщине. Однако для мужчины по достижении определенного возраста подчиняться старшему мужчине естественно, а подчиняться женщине становится унизительно.

Нередко мы видим дистанцирование отца, отстранение его от воспитания, вследствие чего вырастают мужчины с дефицитом отцовского внимания, и сценарий отсутствующего отца получает свое продолжение. Причем дистанцирование как способ отношений также может быть из положения на равных (пренебрежение) или из положения вышестоящего (отвержение, грубость, насмешка). В случае дистанцирования отца как вышестоящего в иерархии (отвержение) мальчику в дальнейшем сложно проявлять себя, рисковать, достигать своих целей из-за страха быть привычно отвергнутым: «Все равно у меня ничего не получится!» Если привычной формой отношения отца к сыну было дистанцирование из положения на равных (демонстрация пренебрежения), мальчик внутренне соглашается с неуважением мужского (прежде всего в себе, со всеми вытекающими последствиями для личных и социальных отношений).

В браке мужчина бессознательно воспроизводит модели поведения, усвоенные на примере отца, его отношения к матери, стиля общения, способа решать семейные задачи, находить выход из конфликтов и проблем. Даже приняв решение «я не буду таким, как мой отец», он снова и снова может замечать у себя те же самые стереотипные реакции, которые являлись источником проблем в родительской семье. Это может порождать пессимизм, неверие в возможность изменений, отказ от собственной ответственности: «Чего вы хотите от мужчины с таким трудным детством?», перекладывание ее на родителей или женщину-партнершу: «Я изменюсь, когда они изменят ко мне отношение».

В браке мужчина бессознательно воспроизводит модели поведения, усвоенные на примере отца.

Чувства, мысли и поведение, которые мы в себе не принимаем и с которыми усиленно боремся, проявляются самым неожиданным образом, в неподходящие моменты, как будто помимо нашей воли. То же происходит и с отцовскими чертами, которые, с одной стороны, являются неотъемлемой частью опыта, который получил мужчина в наследство, да и физически, генетически мы все наполовину папины дети; с другой стороны, из-за болезненности или негативного восприятия этой части себя отцовские черты выносятся в тень, в зону отчужденного и неприсвоенного.

Например, встретившись с негативными проявлениями отцовской агрессии в родительской семье, мужчина принимает решение, что агрессия – это плохо, и, стремясь быть непохожим на отца, запрещает себе агрессивные проявления. Однако при этом он не учится обходиться с энергией своей агрессии – встречаться с этим переживанием, не впадая в аффект, осознавать потребности, стоящие за ней, направлять энергию на достижение этих потребностей, выражать свои чувства в адекватной форме, сохраняя контакт со значимыми людьми. Но агрессия никуда не девается: она либо переходит в пассивную форму, и тогда человек бессознательно мстит окружающим, либо направляется на самого себя, и тогда развивается аутоагрессия, которая выражается в травмах, телесных симптомах, саморазрушающем поведении, либо «выстреливает» в форме аффекта, разряжая накопленное напряжение, руша значимые отношения, а иногда приводя и к физическому насилию.

Или, напротив, мужчина принимает решение «не быть тюфяком», как его отец, который имел проблемы с выражением агрессии и не был уважаем в семье. И тогда доброжелательность, теплота, забота становятся для него проявлениями слабости, но взаимодействие исключительно с позиции силы не приводит к созданию удовлетворительных отношений.

Между тем в том, что касается самоощущения и поведения мужчины в отношениях и семье, недостаточно одного волевого или эмоционального решения вести себя по-другому. Нравится нам это или нет, родительский и отцовский сценарий запечатлен в нашем сознании как некий образец для подражания, фундамент или каркас, на котором строится наша индивидуальная модель семьи. Отрицать это и пытаться построить что-то свое с нуля означает не иметь фундамента, почвы для опоры под ногами либо встречаться с неконтролируемыми проявлениями в себе того, что упорно хочется отвергнуть и забыть.

Поэтому перед тем, как начать работу по выстраиванию новых форм и способов отношений, давайте договоримся о следующем: разные варианты поведения папы как мужчины, мужа и отца в семье – достаточно хорошие. В основе любого его действия лежит позитивное намерение. Неудачными, а порой и деструктивными бывают лишь выбранные способы реализации этого намерения. То есть сами действия, которые совершал отец, могут быть из рук вон кривыми, но если вычленить позитивное намерение, ту позитивную основу, на которой строился отцовский сценарий, именно ее может присвоить мужчина как фундамент, отправную точку для выстраивания своего.

Принять и присвоить отцовский сценарий как позитивный совсем не означает согласиться с деструктивными, травматичными для членов семьи или даже опасными действиями отца.

Мы призываем посмотреть ясным взглядом на свое наследство и научиться различать, что необходимо взять с благодарностью в свое дальнейшее путешествие по жизненному пути, что оплакать и оставить в прошлом как негодное, а что поменять и сделать по-своему, чтобы наилучшим образом реализовать то позитивное намерение семейного сценария, которое было искажено или неверно выражено действиями отца (возможно, вслед за предыдущими мужчинами рода).