— Ну как, Бенджи? — сказал папа. — Хорошим был сегодня мальчиком?
Кэдди и Джейсон в зеркале дерутся.
— Кэдди! — сказал папа.
Они дерутся. Джейсон заплакал.
— Кэдди! — сказал папа. Джейсон плачет. Он больше не дерется, а Кэдди в зеркале дерется, и папа спустил меня с рук, вошел в зеркало и тоже начал. Поднял Кэдди с пола. Она вырывается. Джейсон на полу лежит и плачет. У него в руке ножницы. Папа держит Кэдди.
— Он все Бенджины куклы изрезал, — сказала Кэдди. — Я его самого сейчас изрежу.
— Кэндейси! — сказал папа.
— Вот увидите, — сказала Кэдди. — Вот увидите. — Вырывается. Папа ее держит. Кэдди ногами достать хочет Джейсона. Он откатился в угол, вон из зеркала. Пана к огню пошел с Кэдди. Теперь в зеркале никого, только огонь. Как будто дверь, и огонь за порогом.
— Нельзя драться, — сказал папа. — Вы ведь не хотите, чтобы мама заболела.
Кэдди перестала.
— Он все куклы на кусочки — все, что мы с Мо… с Бенджи из бумаги понаделали. Он это назло.
— Я не назло, — сказал Джейсон. Уже не лежит, сидит на полу, плачет. — Я не знал, что это его куклы. Я думал, просто старые бумажки.
— Еще как знал, — сказала Кэдди. — Ты назло, назло.
— Тише, — сказал папа. — Джейсон, — сказал папа.
— Я тебе другие завтра сделаю, — сказала Кэдди. — Много сделаю кукол. Гляди, вот и подушечка твоя.
— Это он просто так, — говорит Ластер. — Он весь день сегодня плачет.
— А ты поменьше лезь к нему, — говорит Джейсон. — Не умеешь успокоить, так ступайте в кухню. Мы не можем все, как матушка, запереться от него по комнатам.