Я думала, он поцелует меня в губы — Миша обычно так начинал. Минута на поцелуи, клубничная смазка и десять минут пыхтения на мне. Но Марат не поцеловал меня в губы. Кажется, пока они его не интересуют.
Он ловко снял с меня бюстгальтер, и впился поцелуем в грудь. Не нежно, болезненно, грубо. Оцарапывая кожу, терзая соски, пожирая меня. Я испугана напором, в тело словно иглы впиваются от эгоистичного мужского обладания — сейчас Марат не спрашивает, а просто берет.
Так, как хочет.
Влажно, даже нежно обхватывает сосок губами, прикусывает до боли — так, что кричать хочется, бьет по нему языком. И мнет, взвешивает мою грудь в ладонях, сжимает, не жалея меня.
Хватит! Хватит! Я хочу выкрикнуть это, но не смею.
— В моем вкусе, — хрипло бросил Марат, оторвавшись от моей груди.
Губы его влажные, поблескивают в ярко освещенном кабинете. И я зачем-то смотрю на них. Может, поцелуй он меня, мне легче было бы?!
— Моя грудь?
— Грудь. Фигура. Длинные волосы. Твои губы, — Марат пожирал меня взглядом, проговаривая это. — Твой рот я тоже попробую, позже. Поднимись, упрись руками в стол, сейчас я хочу кончить.
Я сползла с мужских бедер — он возбужден, мощную эрекцию брюки не скрывают. Повернулась к Марату спиной, и выполнила команду.
Завтра же начну колоть гормоны.
Вдруг я дернулась — не из-за того, что Марат резко спустил с моих бедер трусики, а сообразив кое-что важное:
— Ты ведь не женат?
— А это важно? — он надавил рукой на мою спину.
Я выгнулась. Раскрыта перед ним. Соски все еще мокрые от его слюны, грудь ноет, мерзнет. Ощущения странные, я будто сплю, и вижу сон не про меня, а про какую-то развратную девку.
— Это важно? — повторил он, и я услышала, как он выдвинул один из ящиков стола.
— Нет, — наверное, мне и правда сейчас плевать — женат он, или нет. От этого мужчины мне только ребенок нужен, а не кольцо на палец.
— Я не женат. Завтра начнешь принимать противозачаточные, терпеть не могу резинки, но дети мне не нужны.
Услышала, как разорвался пакетик из фольги — презерватив. Обернуться не решаюсь.
Во что я ввязалась?