– Нет, это точно идет под номером три. У тебя прелестные ногти. – Когда Эстер стало лучше и она смогла сесть, Джона сказал: – Давай я отвезу тебя домой.
Эстер покачала головой.
– Не домой.
– Ладно. Тогда… Я показал тебе свое любимое место. Почему бы тебе не показать мне свое?
Когда они сели обратно в пропахшую рвотой машину (Джона, разумеется, за руль), она попросила отвезти ее на парковку местного торгового центра.
– Итак… мы на парковке, – заявил он, припарковавшись.
Эстер до сих пор дрожала, обливалась потом и вообще была не в себе. Будь прокляты эти панические атаки.
– Когда нам было по одиннадцать лет, мама привезла нас сюда утром в канун Рождества.
– Сделать последние покупки?
– Не совсем. В машине она объяснила нам, что не сможет в этом году купить подарки. Два месяца назад папа заперся в подвале, Редж содержался в Лилак-Хилл, а ее уволили с работы, так что у нас не было денег.
– И это твое счастливое воспоминание?
– Тогда мы провели здесь целый день, только мы втроем. Мы ходили по территории магазина, спускались с этажа на этаж и подбирали любую мелочь, которую удавалось найти. Собрали мы немного, всего несколько долларов, зато днем на это можно было купить каждому по пряничному человечку. Маме, к сожалению, не хватило, поэтому два четвертака она решила сохранить – сказала, будто они счастливые. Она не откусила ни кусочка от наших пряников, а позже, когда мы вернулись домой, проплакала всю ночь.
– Постой, может, я чего-то не понимаю, но эту историю с трудом можно назвать веселой.
– Это мое последнее воспоминание о ней настоящей. Последний раз, когда мы действительно были семьей, понимаешь? И пусть папа по какой-то причине заперся в подвале, мы с Юджином верили, что на Рождество он все-таки выйдет и удивит нас. Папа обожал Рождество, любил его больше, чем мы, и никогда не пропускал. Нас не волновало, что мы не получим подарки, что провели канун Рождества, подбирая монеты, – потому что тогда мы думали: мама с нами, папа вернется на следующий день, а на ужин мы будем есть пряники. Жизнь была прекрасна.
– Но твой отец так и не вышел из подвала.
– Думаю, это ее и подкосило. Рождество. Бесконечное ожидание того, чего не случится. Следующую неделю мы каждый день ужинали у нашей тети Кейт, а потом мама выиграла три штуки баксов в игровых автоматах. Счастливые четвертаки на самом деле оказались счастливыми. В тот день она пришла домой с целой горой запоздалых рождественских подарков: сотовые телефоны, книги, всевозможные лакомства – все, что она так хотела нам купить, но не могла позволить. Себе она приобрела единственную вещь – бусы из тигрового глаза на удачу. Я не испытываю к маме ненависти из-за того, кем она стала. Хотела бы, но не могу. Я слишком сильно ее люблю. В этом-то и загвоздка. В этом кроется проблема любви. Однажды полюбив человека, ты всегда, кем бы он ни был, будешь позволять ему уничтожать тебя. Из раза в раз. Даже самые лучшие люди находят способ ранить тех, кого любят.
– Моя мама погибла в автомобильной аварии вскоре после рождения Реми, – тихо произнес Джона. – В тот день, когда я исчез. В день святого Валентина. По этой причине я ушел из школы. Меня сняли с занятий до начала перемены. После ее смерти все пошло наперекосяк.
– Господи, Джона, я понятия не имела! Черт. Мне так жаль… – все эти годы тихие злобные голоса нашептывали ей, якобы Джона ушел из-за
Джона улыбнулся.
– Она преподавала литературу, хотя всегда хотела быть актрисой. Поэтому так любила Шекспира. Клянусь тебе, она начала читать мне произведения Шекспира раньше, чем книжки с картинками! А еще она купила мой первый набор красок, увидев, как хорошо у меня получается рисовать. Она была единственной, кто не посмеялся надо мной, когда я сказал, что в будущем хочу стать гримером в кино. Кстати, я рассказывал ей о тебе.
ebooksa