— Однако же, Рус не в курсе, что о нем будут писать.
— Ну, значит, еще просто не успели к нему обратиться, — беспечно произнесла леди ми Кама. — Поэтому, когда с ее садом случилось то, что случилось, Мазина в первую очередь подумала о Русе.
— Как-то плохо она о нем думала, — Константин был зол, — вела она себя, мягко говоря, неподобающе. Судя по словам Ледо, ГЕРЦОГИНЯ была похожа на торговку на рынках нижних миров.
Фиона рассмеялась.
— Мазине очень жаль, что так произошло. Она была очень растеряна, подавлена и плохо соображала, что делает. Главное для нее — возродить сад. И конечно же, ТУ САМУЮ скульптуру! А тут уже, как говорится, все средства хороши.
— Это она тебе сказала? — прищурился Тин.
— Я могу разговорить практически любого, — скромно потупилась матушка.
— Ты — да! — усмехнулся Тин, — ну что ж, спасибо за помощь, она бесценна!
Фиона засияла. А Константин, допив кофе, задумчиво посмотрел в замерзшее окно.
— Пойду-ка я наведаю младших бездельников.
— К отцу загляни!
— Само собой!
Нежно приобняв мать, Константин попрощался и чуть ли не бегом направился в другую часть дома, даже не подозревая, какие мысли крутятся в голове у сиятельной леди.
Вслед старшему сыну герцогиня смотрела с любовью и одной ей известной тревогой.
Даже не верится, что еще недавно Тин был совсем маленьким худеньким малышом, играющим со своим лучшим другом — наследным принцем Солара. Еще пару десятков лет чета ми Кама хотела повременить с рождением детей, но Вереамир смог ее убедить, что их дети станут лучшими друзьями и самыми сильными магами Солара. Книга Судеб не ошибается. Если бы она только знала какой ценой…
Почему-то точку выхода из родового портала в наш семейный особняк у меня получилось настроить изначально в кухню. Давно еще, в глубоком детстве, когда мои способности Мага Времени и Пространства только-только стали проявляться. А после этого другие выходы я не открывала. Не было нужды, кухня меня всегда устраивала.
Но сегодня, оказавшись среди восхитительных запахов и родных поваров, я ощутила легкую грусть… смешанную с воспоминаниями о вчерашнем посещении Императорской Кухни.
Интересно, Тахир меня вспоминает?
Наверное, нет…
Подозреваю, что у такого известного придворного музыканта и толпы восторженных поклонниц, и любовница, наверняка, имеются… В памяти вновь всплыла татуировка… стальные мышцы груди… гипнотический взгляд черных глаз, и только усилием воли я отогнала все эти видения. Тут же запретив себе думать о музыканте в целом и о вчерашнем, в частности.