Денис не сразу нашелся, что ответить. То ли изумился, услышав подобные обвинения от тихой своей сестры, то ли настолько ему претила мысль, что этот ребенок – и впрямь его родная кровь. Но все-таки придумал, что сказать. Хоть и был в этот раз не оригинален:
– И ты веришь на слово этой дряни, которая убила нашу мать? – Денис надменно покачал головой, опять взывая к Сашиной неуверенности. – Погляди на факты, Саша: я воспитываю двоих детей Бернштейнов, как своих собственных! Я дал им свою фамилию! У меня бы рука не поднялась причинить зло этому малышу! Открой глаза, Саша!
А Саша подумала, что смертельно устала. И вдруг – осознала, что она вовсе не обязана сидеть здесь и выслушивать очередную порцию лжи. Что никто не накажет ее, если она просто встанет сейчас да и уйдет. С большим трудом она подавила этот порыв.
Вздохнула:
– Я как раз таки верю своим глазам, Деня. Точнее, учусь разрешать себе верить собственным глазам, а не чужим речам. Дети Бернштейнов, говоришь… А они ведь такие же наследники, как и наша матушка. Они, а не ты. И даже банк, который ныне носит твою фамилию, когда-то был банком Бернштейнов. Должно быть, поэтому ты и усыновил этих детей. Не отвечай, Денис, прошу! – остановила она его жестом, потому что брат явно хотел горячо возразить. – Право, я верю, что ты любишь Люсю и Петю, как родных – привык за столько лет. И Юлия в них души не чает. Однако наверняка ты предпочел бы, чтобы иных наследников, кроме нашей матери, у Бернштейнов не было. И чтобы нас с Николаем тоже не было.
Денис помолчал. Сверлил ее долгим тяжелым взглядом и, наконец, зло хмыкнул:
– Как ты заговорила, сестра… Даже голос изменился. Вижу, возомнила себя царицей морской? Вот уж воистину, дай человеку власть – и ты узнаешь, каков он… Что ж теперь, Александра Васильевна, и дом потребуете-с освободить? И кабинет управляющего в банке?
Слова Дениса все еще кололи, били в самое сердце и заставляли Сашу сомневаться. Однако своего зарока – говорить лишь по существу – она держалась строго:
– Этот дом твой и Юлии. Достанься он мне в полную власть – я бы сожгла его, ей-Богу. А потому никоим образом на него не претендую. В банковских же делах я ничего не понимаю, и тебе прекрасно об этом известно. Надеюсь, ты не откажешься управлять банком, как и прежде. По крайней мере, пока что.
Вот теперь Саша встала, готовая уйти.
– Пока что… – Денис опять хмыкнул, но по тому, как глядел он на Сашу, было очевидно, что ему совсем не весело.
И Саше было невесело. Ей было настолько плохо, что она едва стояла на ногах. Но подумала, что уходить вот так – расставаться врагами – все же нельзя. Она приблизилась к столу Дениса и положила свою руку на его, как иногда делала прежде. Нашла его глаза:
– Ты мой брат, Деня. А кровь – не водица, и мы связаны, покуда живы, хочу я этого или нет. А потому мне от тебя никуда не деться. Впрочем, как и тебе от меня. Нотариус ознакомит тебя и Николая с деталями матушкиного завещания в ближайшие дни.
* * *
Нотариус действительно приехал вскоре и зачитал матушкино завещание. И Денис, разумеется, был в бешенстве, а Николай почти что в истерике. Юлия от них двоих ничуть не отставала. А хуже всего, Саша знала – это лишь начало.
Собственное будущее Саше виделось сумбурно, и эта матушкина воля ей представлялась, скорее, бременем, тяжкой ношей. И каждый раз, в перерывах меж новыми неожиданными делами, она оставалась один на один с размышлениями: зачем матушка на нее это взвалила?
Из книжного представления о справедливости?
Из мести Денису?
Из желания спасти маленького Александра, ибо Саша действительно была одной из немногих, кто искренне хотел заботиться об этом ребенке?
А потом – возможно, это случилось как раз после разговора с Денисом – на Сашу свалилось озарение, что матушка подарила ей не просто деньги. Она подарила то, чем сама владела только на бумаге и чем никогда не пользовалась.
ebooksa