Чехов,

22
18
20
22
24
26
28
30

— Павел Чехов? — мелодичным голосом спросила она.

— Именно.

— Идемте.

Девушка развернулась и, покачивая бедрами, направилась к лифту. Я последовал за ней, не сводя взгляда с упругой задницы, затянутой в черную ткань юбки.

Видимо, работа в секретариате адвокатской палаты требует строгий дресс-код. Девушке шло. Скорее всего, чья-то дочь, которую сюда устроил влиятельный отец. Или муж. Хотя последнее вряд ли. Кольца на пальце не заметил.

Увлекшись разгадкой семейного положения секретарши, я не заметил, как лифт высадил нас на седьмом этаже. В сопровождении улыбающейся красавицы я вошел в приемную. Девушка постучала в дверь, на которой красовалась табличка с надписью. "Васильев Д.В". Дождавшись приглушенного "войдите" приоткрыла дверь и заглянула в кабинет:

— Дамир Васильевич. К вам Павел Чехов.

— Пусть войдет, — послышался хрипловатый голос.

Девушка открыла передо мной дверь:

— Прошу.

Я вошел в кабинет, с интересом осмотрелся. Длинный стол, несколько шкафов со стеклянными дверцами, за которыми виднелись разноцветные корешки книг. Тяжелый кожаный диван у стены. Большой глобус возле стола. Такой же стоял в кабинете моего отца. Он хранил в нем алкоголь.

Во главе стола сидел мужчина лет сорока пяти. В темных, коротко стриженых, волосах поблескивала седина.

— Прошу, проходите, — добродушно улыбнулся он. — Инга, сделай нам кофе.

— Хорошо, Дамир Васильевич, — донеслось из приемной.

Президент адвокатской палаты указал на свободное кресло, и я немедленно воспользовался приглашением.

— Вот мое заявление на вступление в должность, — я продолжил перед хозяином кабинета лист.

Дамир Васильевич взял бумагу, бегло просмотрел, поправил на носу очки в золоченой оправе, и взглянул на меня:

— Я уже успел позвонить в ваш лицей. Директор отзывался о вас исключительно положительно. Могу ли я поинтересоваться, почему вы решили вдруг пойти в адвокатуру? Ваши оценки и положение семьи в обществе позволяют вам занять более высокий пост.

Он склонил голову и с благожелательной улыбкой ожидал ответа.

— Хочу стоять на страже закона и защищать невиновных, — просто ответил я.