— Тогда какого черта мы вытащили карбюратор? — возмутился Баррис. — Фактически у тебя весь блок цилиндров полетел! Вот почему она не заводится…
— Твоя машина не заводится? — спросил Фрек Боба Арктора.
— Она не заводится, — сказал Лакмен, — потому что мы вытащили карбюратор.
— А зачем мы вытащили карбюратор? — растерянно спросил Баррис. — Я что-то позабыл…
— Чтобы заменить все пружины и всякие мелкие штуковины, — разъяснил Арктор. — Чтобы не получилось как в тот раз, когда мы чуть не накрылись. Нам посоветовал тогда механик.
— Если бы вы, ублюдки, не тарахтели все время, как обломавшиеся торчки, — обиженно бросил Баррис, — я бы давно закончил расчет. — Он выглядел очень расстроенным. — Так что ЗАТКНИТЕСЬ!
Лакмен открыл свою книгу, затем раздул грудь, расправил плечи и поиграл бицепсами.
— Послушай-ка вот это, Баррис, — объявил он и начал читать вслух: — «Тот, кому дано видеть Христа более реально, чем любую другую реальность…»
— Что-что? — удивился Баррис.
— «…этого мира — Христа вездесущего, являющего собой всеобщее предопределение и плазматический принцип вселенной…»
— Что это? — поморщился Арктор.
— Шарден. Тейяр де Шарден.
— О боже, Лакмен…
— «…такой человек воистину пребывает в той сфере, в пределах которой множественность не способна нарушить его покоя, но которая тем не менее есть наиболее эффективная мастерская всеобщей реализации». — Лакмен захлопнул книгу.
Заподозрив неладное, Чарлз Фрек втиснулся между Баррисом и Лакменом.
— Ребята, да вы что, успокойтесь…
— Уйди, Фрек, — деловито сказал Лакмен. — Ну, Баррис, — процедил он, отводя назад для удара правую руку, — сейчас я тебе зубы в глотку вобью! Будешь знать, как разговаривать с людьми, которые превосходят тебя во всех отношениях!
Заблеяв от дикого ужаса, Баррис выронил ручку и блокнот и зигзагами помчался к дому.
— Телефон! — прокричал он на ходу.
— Я просто его подкалывал, — пробормотал Лакмен, пощипывая нижнюю губу.