Корона Судьбы,

– С вами всё в порядке, господин? – спрашивает гоблин.

Взмахом запястья Альфи тушит пламя.

– Как никогда, – бормочет он, одаривая гоблина зубастой ухмылкой. – И, как видишь, я схватил Ученицу чародея. И принцессу фейри. И их питомца.

– Гав-гав! – тявкает Брюс.

Я бросаю на него свирепый взгляд.

– Тебе положено быть котом!

Но Брюсу хоть бы хны. Вся эта игра в пинбол, похоже, и вправду повредила его несуществующие синапсы.

– Отличная работа, милорд! – говорит гоблин. – Должен ли я сопроводить узников на этаж содержания под стражей?

– Конечно, – отвечает Альфи, отвлечённый другой рукой, которая теперь по локоть охвачена огнём. – Почему бы нет?

– Альфи! – сердито шепчу я.

– Хотя… – Альфи моргает, затем тушит огонь и говорит: – Погоди. У меня есть идея поинтереснее. Лучше убери этот беспорядок! – Он указывает на остатки валуна. – А потом можешь взять выходной.

Глава 11

Спустя тридцать секунд Альфи, Адалин и я проходим через гигантскую вращающуюся входную дверь нового логова короля гоблинов, как будто мы его законные хозяева. Или, точнее, как будто Альфи его законный хозяин, а мы – его ни капельки не опасные и совершенно ничем не примечательные узники.

Покрытые черепами доспехи Альфи сияют. Он тяжёлой поступью направляется к столу службы безопасности, обшитому серыми панелями, и его бронированные ботфорты стучат по блестящему мраморному полу. Единственное, что портит впечатление – это рюкзак. Альфи настоял на том, чтобы надеть его обратно, хотя на его огромном теле рюкзак смотрится таким крошечным, что кажется, будто на его спине умер гигантский жук. Он также жутко тяжёлый – Адалин целую вечность таскала в кармане своего комбинезона Золотой Ключ Чародея, но его мы тоже запихнули в рюкзак Альфи, рядом с контейнером для бутербродов и Альфи-младшим.

Альфи обычно носит Меч Расплаты на рюкзаке, но теперь он стал достаточно высок, чтобы пристегнуть его к поясу, который дал ему дедушка. Брюс в гордом одиночестве красуется наверху рюкзака, и думаю, будет справедливо сказать, что старый череп этому только рад.

– Вот это жизнь, – говорит он. – Никто не возражает, если я спою?

– Вот это да! – ахаю я, оглядываясь по сторонам.

Первый этаж башни Горгомота представляет собой огромный атриум, оформленный во всех мыслимых оттенках серого, от цвета пемзы и блестящей стали до цвета, который я могу описать только как «дохлая чайка». Впрочем, дохлой чайкой тут не пахнет. Пахнет жидкостью для мытья окон, мастикой для полов и гоблинами. Атриум украшают десятиэтажный водопад, каскадом ниспадающий по задней стене, гигантская копия Короны Судьбы, свисающая с потолка, и статуя самого Горгомота из нержавеющей стали высотой двадцать метров.

Адалин фыркает.

– Скромненько и со вкусом.