– Завидуешь, – настаивает Альфи. – Признайся честно. Ты завидуешь, потому что у меня наконец-то есть потрясающие магические силы, и они намного лучше твоих, и…
– Не смей так говорить! – восклицаю я, повышая голос. Меня не волнует, услышат ли меня гоблины.
– Нет! – огрызается Альфи.
Брюс начинает напевать:
– Знавал я когда-то бродячего мага…
Это любимая песня дедушки. Она напоминает мне о том, что Брюс полностью утратил рассудок. Что в свою очередь заставляет меня вспомнить о дедушке. Он застрял в теле лягушки, и теперь, вероятно, питается навозными мухами и весь покрыт бородавками. Пока мы здесь спорим.
– Ладно, замнём, – говорю я Альфи.
– Ладно, замнём, – отвечает он мне.
Мы сидим, плотно прижатые друг к другу, и истекаем потом в душной камере. Единственное, что сейчас есть хорошего в моей жизни, так это то, что Брюс перестал петь.
– Для тебя это нормально, – бормочет Альфи.
Я хмурюсь.
– Что ты сказал?
– Я сказал, что для тебя это нормально. Ты родилась особенной. Ты не знаешь, каково это быть… – Альфи умолкает.
– Быть каким?
В темноте я чувствую, как Альфи пожимает широкими плечами.
– Обычным.
Я отказываюсь в это поверить.
– Обычным? Альфи, прекрати. Да ты самый необычный человек, каких я только встречала!
Альфи фыркает.
– Говори-говори.