– Почему?
– Потому что в СВР сидит американский агент. На самом верху.
О как…
Интересно, почему я не удивлен? Хотя – после предательства и побега Потеева – тут нечему удивляться. Отец – Герой Советского Союза, а сын – изменник Родины. Здорово просто. Мы и американцы заигрались в эти игры, вербуя и перевербовывая друг друга. Хотя, если так вдуматься, это не более чем способ оправдать собственное существование. Не более того.
– Санек. Ты соображай. Если я чем-то тебя огорчил в прошлом, этого все равно не исправишь. Прощения просить не буду – лишнее это, знаю, что не простишь. Но мы на одной стороне, и ты, и я – боремся с терроризмом. Так если ты не хочешь помочь себе самому – помоги своей стране…
– Ты еще скажи, что у нас с тобой одна родина, – мрачно говорю я.
– Я помню Россию. И многие в Израиле помнят Россию.
Ага. Свежо предание…
– Ладно, – решаюсь я. – Допустим, я выйду наверх с твоим предложением. Ты понимаешь, что пока что все это – не более чем туфта. Фикция. Слова, не подкрепленные ничем. Если я приду и скажу, что тут есть один такой товарищ, который хочет сдать американскую разведсеть, – в лучшем случае меня вышибут с работы и лишат допуска. В худшем – запрут в дурку. Такие вещи на словах не делаются, понимаешь? Дай мне подарок.
Борек улыбается:
– Вопросов нет. Мои шефы, как ты их называешь, – все это продумали.
И опять мне в руку ложится телефонная карта памяти размером с ноготь. Старая добрая шпионская игра…
– Что там? Есть что-то конкретное или выборка из газет?
Борек улыбается:
– Есть. В основном банковские переводы и счета. Они на офшорки, но вы разберетесь. Что дальше делать – решите сами…
Голова болит. Но раскисать – не время, совсем не время.
– Мне потребуется время. Как минимум неделя.
– Вопросов нет. Но лучше поторопиться, ситуация может измениться в любой момент.
Оп-па… Вот ты и киксанул[18], друг мой. Это ты уже сказал совершенно лишнее.