Том 5. Багровый остров. Пьесы, повесть, черновые варианты романа «Мастер и Маргарита» 1928–1931 гг.

Зоя. Ах ты, мерзавец. Ах, мерзавец.

Аметистов. Многая лета, многая лета!

Херувим. Миноги и лета.

Занавес

Акт второй

Картина первая

Гостиная в квартире Зои превращена в мастерскую. На стене портрет Карла Маркса. Манекены, похожие на дам, дамы, похожие на манекенов. Швея трещит на машине. Волны материи. Дело под вечер.

Первая (примеряет манто). Фалдит, фалдит, дорогая моя. Уверяю вас, безумно фалдит. И на боку линия западает.

Закройщица. Да, линия немножечко неправильная. Мы здесь в припосадочку возьмем.

Первая. Ах нет, миленькая, нужно весь угол вынуть. А то ужасное впечатление, будто у меня не хватает двух ребер. Ради бога, выньте, выньте!

Закройщица. Хорошо. (Размечает мелом на даме.)

Вторая. ...И говорит мне: «Прежде всего, мадам, вам нужно остричься». Я моментально бегу на Арбат к Жану и говорю: «Стригите меня, стригите». Он остриг меня, я бегу к ней, она надевает на меня спартри, и, вообразите себе, у меня физиономия моментально становится как котел.

Третья. Хи-хи.

Вторая. Ах, миленькая. Вам смешно, а на самом деле это печально. И представьте, какая наглость с ее стороны...

Первая. И, по-моему, у воротника нужно сделать вытачки, чтобы не морщило.

Закройщица. Помилуйте, какие же здесь могут быть вытачки, мадам! Ворот не позволяет.

Первая. А если так?

Вторая. Наглость, наглость, наглость. Это, говорит, оттого, мадам, что у вас широкие скулы. Как вам это нравится? Как по-вашему, у меня широкие скулы?

Третья. Хи. Да! Широкие.

Вторая. Простите, это у вас самой широкие скулы.

Третья. Право, не знаю. Я не имею возможности каждый месяц делать себе новую шляпу, так что не могла проверить.