— Хорошо! Броско, — заметил Варенуха, отходя и любуясь буквами.
— Не нравится мне эта затея, — пробурчал Близнецов, косясь на афишу, — удивляюсь, как ему это вообще разрешили поставить...
— Нет, нет, Григорий Максимович! — возразил Варенуха. — Не скажи, это очень умный шаг. — И тотчас велел пустить афиши в расклейку.
Побывала актриса, умильно просила пропуск на сегодня, получила отказ от Варенухи, совравшего, что он выдал уже все, что было. Побывал какой-то лысый человек в грязном воротничке, сказал робко, что принес скетч.
— Оставьте здесь, — буркнул ему Близнецов, и человек положил засаленную рукопись на стол. Осведомился униженно, когда приходить за ответом.
— Через две недели, — буркнул Близнецов.
Человек стал кланяться Близнецову и Варенухе, отступая задом к дверям. Ни тот, ни другой ему не ответили на поклоны, и он скрылся с мученическим лицом.
Прошло еще некоторое время, и Близнецов начал злиться и нервничать из-за Степиной неаккуратности. Ведь сказал по телефону, что явится сейчас же, и пропал.
А на столе росла гора неотложных дел.
— Позвони, Василий Васильевич, ему, — нервно сказал Близнецов.
Варенуха позвонил, подождал, положил трубку на рычаг, сказал:
— Никто не отвечает. Значит, вышел.
— Безобразие! — рычал Близнецов.
Время текло, а Степы все не было. Так продолжалось до двух часов дня, и в два Близнецов совершенно остервенился. И тут дверь в кабинет отворилась, и вошла женщина в форменной куртке и фуражке, в тапочках, вынула из маленькой желтой сумки на поясе конвертик и сказала:
— Где тут кабаре? Распишитесь. Молния.
Варенуха черкнул какую-то закорючку в тетради у женщины и, когда та вышла, вскрыл конвертик. Прочитав написанное, он сказал: «Гм!», поднял брови и передал телеграмму Близнецову.
В телеграмме же было напечатано следующее:
«Владикавказа Москву Кабаре Молнируйте Владикавказ гормилицию Масловскому точно ли блондин ночной сорочке брюках без сапог психический явившийся сегодня гормилицию директор московского кабаре Лиходеев точка Масловский».
— Здравствуйте, я ваша тетя! — злобно сказал Близнецов.
— Лжедимитрий! — весело сказал Варенуха и тут же, взяв трубку, проговорил в нее: