Но вслух интересуюсь максимально нейтральным голосом, как оно на службе жилось.
— Курорт, — отмахивается Стас, в принципе не привыкший жаловаться. — На гражданке, смотрю, куда чудесатее. Стоило на год вас оставить, а Лис уже специалист в детском питании. Боюсь даже спрашивать, чем ты, Север, удивишь…
— Влюбился, — пожимаю плечами, трогаясь за габаритами.
Эта пробка когда-нибудь рассосётся или нет?
— Ну ни хера ж…
Стас прищуривает глаза так, что те превращаются в два лазера — лазера недоверия, чёрт подери! Воспитанный чопорной бабушкой, трезвым он так много матерится только в исключительных случаях. В последний раз — когда застал меня в спальне Ани…
Поспешность этого признания осознаю слишком поздно, когда друг подпирает кулаком подбородок, приготовившись слушать.
— Север, ты ли это? А как же твоя обожаемая присказка: «Любовь придумали, чтобы не платить проституткам»?
— Идиотизм, — делаю крайне сосредоточенное на процессе вождения лицо, не отказывая себе в удовольствии мысленно огреть себя прошлого по яйцам. И нынешнего по дурной башке, без которой Анька обещала меня оставить, если мы с её братом явимся на свадьбу разукрашенные.
Лис отвлекается на звонок Полины.
Кто б и мне, блин, позвонил.
— Ну-ка, выкладывай подробности. В чём подвох? — не унимается Стас, энергично потирая руки.
А потом пальцами ка-а-ак хрустнет…
В общем, на разминку больше похоже. Ту что перед мордобоем.
— Зачем тебе?
— Понять хочу, что с вами, парни, стало. В чём подвох? Может, я чего-то не догоняю…
— Подвоха нет, — отзываюсь, напряжённо глядя на дорогу. — Просто старая система ценностей себя изжила.
— Ну-ка с этого места поподробнее.
Стас смотрит прямо и заинтересовано, теперь уже безо всякого намёка на иронию.
— Сначала это был горячий секс, одноразовый и абсолютно спонтанный — осекаюсь, понимая, что вот это я сейчас ляпнул зря.