Аркус шёл впереди, держа в руке горящий корешок книги. Света было достаточно, чтобы смотреть под ноги и друг на друга. Следом за шагами, за спиной иногда раздавались металлические удары копья о каменную гладь.
— Нет ли возможности отследить Сати? Или Эрла? — спросил Арата.
— Даже если есть, почему мы, по-твоему, ходим тут уже столько часов? — ответил Аркус и сделал очередную отметку на стене. — Это бессмысленно. Только усугубим положение, если попытаемся.
Арата не до конца понял ответ, но, кажется, он его устроил.
— Одним словом — слишком рискованно, — все же закончил Аркус.
— Ты говорил, что это очень сложная сигда, и маг, который ее активировал, вероятно, в такой же степени силен.
— Да. К чему это?
— Если мы все же его тут найдем, ты…
— Смогу ли я его одолеть? — предугадав вопрос, сказал Аркус. — Думаю, да. Какой бы сложной ни была сигда, все это лишь означает, что противник обладает большим запасом маны, что, несомненно, позволяет ему активировать подобные сигды. Но в магической дуэли решает скорость и знания, а не количество маны. А вспоминая наш разговор, он скорее всего истощен.
— До сих пор? Столько времени прошло, — озвучил наконец Арата возникшие у него тогда мысли.
— Да. Использование сложных сигд часто приводит к проблемам со здоровьем, как взаимодействие с реактивами у алхимиков. А если ты самоуверенный идиот, непонимающий, как это работает, то скорее всего заработаешь вьюгу и умрешь. Не удивительно, что даже с его силами он нарушил циркуляцию маны. Такое пол жизни лечат!
Арате, вроде, стало все ясно, и тот перестал волноваться, ведь так-то еще изначально он был уверен в способностях Аркуса. Однако, чтобы окончательно поставить точку в этом вопросе, Аркус добавил:
— В крайнем случае, использую свой козырь.
Козырь — то, что он прятал от всех, то, что скрывалось под замшевыми перчатками, то, что он так упорно тренировал в полном одиночестве на военных площадках.
Разговор прекратился. Напарники и дальше шли по пещерам и шахтам. Нужно было максимально сосредоточиться на звуках. В полной тишине любой лишний треск мог что-то значить. Поэтому Арата, как и Аркус, старался ступать по полу как можно мягче, чтобы не создавать лишнего шума. Это было так же полезно, потому что они, все же, хотели остаться незамеченными. Однако теперь, после громкой беседы, понадобилось время, чтобы снова привыкнуть к глуши и понять, что скрежет сапог слишком громкий.
Они прибыли сюда ещё на заходе солнца, что сейчас происходило гораздо раньше, и бродили под горой вот уже пять часов, что в этих замкнутых стенах, казалось вечностью… Оба, и Аркус, и Арата жутко устали. Им даже пришлось сделать привал на очередной развилке. Склепанная из досок шахтерская скамейка и остаток кострища послужили им неплохую службу скрасив ожидание. Они не предполагали, что все может затянуться настолько сильно. Арата уже успел несколько раз пожалеть, что не взял с собой воды. Та, что скопилась в некоторых местах шахты, хоть и была очищена сигдой и, в теории, здоровой, все еще имела неприятный металлический привкус. Аркус же напротив, не проявлял никаких признаков усталости и лишь продолжал делать отметки на стенах. Удивительно сколько раз они уже возвращались к старым меткам, на некоторых развилках красовалось уже по три пары параллельных линий. Подземные лабиринты Ксилл действительно ужасали.
И вот, миновав очередной поворот и ознаменовав это звонким скрежетом мела, спустя десяток шагов, сапог задел камень, который улетел во тьму и упал со звонким эхом. Аркус вскинул руку. Он повернулся к замершему Арате, который уже схватился за копьё. Оба они поняли друг друга и пошли дальше, делая шаги еще тише. Арата крепко держался за рукоять, Аркус приглушил свет. Тьма становилась больше, гуще и в каком-то смысле сильнее. Стены растворились и превратились в сплошной туман. Света хватало лишь на то, чтобы еле-еле рассмотреть, что у тебя под ногами, но только для Аркуса, который нес книгу. Арата, в свою очередь, сделав всего пару шагов за ним, споткнулся. Копье звонко ударилось о камень. Аркус обернулся — свет упал на Арату. Он оперся одной рукой о пол и начал вставать, оглядываясь на то, обо что зацепился ногой. Странно, но «это» ему показалось чем-то мягким. Впрочем, тот быстро понял почему — это был труп. Молодая девушка, лицо которой застыло в агонии. Сложно было представить, что даже такая мраморно-белая кожа может быть еще более бледной. Белоснежное платье было испачкано кровью, а вторая половина тела уходила во тьму. Одна рука тянулась к Арате, словно моля: «Помоги мне».
В туже секунду в другом конце послышались движения. Арата мигом встал, подбирая копье. Аркус раскрыл книгу, огонь с корешка быстро перешел на страницы и усилился. Но в этот момент яркий сине-белый свет озарил пещеру. Она представляла собой большую, круглую комнату без потолка. Стены уходили куда-то далеко вверх. Ощущалось это жутко, как большая погребальная яма глубоко-глубоко под землёй. Потолка не было видно, ведь свет до того не добивал, отчего создавалось ощущение вечности, бесконечной пустоты над головой. Пол был устелен трупами четырех девушек.
Под самым источником света у стены пещеры сидел человек. Он был явно измучен, то ли ранами, то ли чем-то похуже. Глаза пусты. Кажется, в них не отражался даже свет. Всю картину, как второй слой, покрывала кровь, попавшая даже на источник света, отчего на стену бросалась большая полутень. Одна рука была поднята над головой и держала кристалл, один из тех, которыми бы освещен музейный зал. Вторая сжимала меч, приобняв тело девочки, лежавшей у того на коленях.
У Аркуса расширились глаза, но Арата первым выкрикнул:
ebooksa