Воин и меч

Злило Анатоля не только желание графа свалить на него вину за происходящее, но и сомнения, которые тот высказывал по поводу его компетентности, поэтому, чтобы отчасти восстановить свою репутацию он, борясь с бессонницей, скоротал ночь и принялся за сборы. Запасшись всем необходимым и воспользовавшись полученным ранее от графа снаряжением, Анатоль отправился к заводу, в недрах которого должны были прятаться искомые им революционеры. Через проходную Анатоль прошёл в образе богатого промышленника, внутри заводских помещений получил полную свободу действия, переодевшись инспектором. Надо отдать Анатолю должное, к этой операции он отнёсся гораздо серьёзней, чем к предыдущей, и подгоняемый жаждой мести более тщательно продумал план действий.

У любого человека есть базовые потребности, без отправления которых он не может существовать, поэтому, изучив как следует прибитый к стене план пожарной эвакуации, Анатоль обосновал свой наблюдательный пункт у одной из уборных, предполагая, что разыскиваемые им личности, так или иначе, должны будут справлять естественную нужду и мимо него не пройдут. Но продолжительные наблюдения за посетителями туалета не принесли ожидаемых результатов. Рабочий день заканчивался, и Анатолю ничего не оставалось, кроме того, как найти укрытие и продолжить свои поиски на заводе ночью.

Под покровом темноты ткацкая фабрика поскрипывала сочленениями суставов, завывала ветром сквозь щели приоткрытых форточек, гудела и стучала из труб парового отопления. Намотав на сапоги портянки, чтобы не клацать по полу каблуками сапог, Анатоль медленно двигался по коридорам и рабочим залам, пытаясь различить в ворохе естественных звуков здания хоть что ни будь, что могло выдать присутствие прятавшихся здесь революционеров. Он извлёк из тубуса, который взял с собой, переодевшись инженером, саблю и надеясь обойтись без особого шума, собирался выследить врагов и разделаться с ними поодиночке. На поиски Анатоль потратил несколько часов и только после того, как он догадался спуститься в подвал, где находилась котельная. Ему удалось услышать храп, раздающийся из кочегарки.

Сквозь щель в приоткрытой двери и в бледном мерцании керосиновой лампы Анатоль разглядел кочегара, который, сидя в кресле, смотрел на огонь в приоткрытой топке. По углам на нарах спали три человека, их лица было сложно разглядеть. Двое повернулись лицом к стене, а третий, лёжа на спине, прикрыл глаза картузом. Бородатый истопник, мерцая в отблесках огня, ворошил кочергой угли и что-то бубнил себе под нос похожее на молитву.

Такое положение дел явно усложняло задачу. Убивать невинного старика совсем не хотелось. Анатоль принялся ждать, говорят с возрастом мочевой пузырь становится всё меньше и терпеть долго не получается. В ожидание прошёл примерно ещё час. Всё это время Анатоль не ослаблял бдительности и, стоя в тёмном углу за дверью, сквозь тонкую щель наблюдал происходящее. Нужный момент наконец настал, старик немного потянулся, скрипнув стулом и костями, закрыл печную юшку, направился к двери. Затаив дыхание Анатоль напрягся, готовясь на всякий случай быть обнаруженным, но старик, не предвидя опасности, прикрыл Анатоля распахнутой дверью и ничего не таясь, шаркая, отправился по коридору в сторону нужника, освящая себе путь керосиновой лампой. В комнате стало совсем темно и только редкие блики огня пробивающиеся сквозь щели топки давали хоть какое-то представление об интерьере комнаты. Анатоль достал из кармана бензиновую зажигалку и чиркнув колёсиком, запалил тусклый огонёк, подошёл к первому спящему. Кончиком лезвия сдвинул картуз на затылок, удостоверился в сходстве с фотокарточкой. Рубанул остриём по горлу и сонной артерии, хотел сделать всё тихо, но не получилось. В последний момент умирающий проснулся, закашлялся, давясь собственной кровью, разбудил товарищей. Пришлось рубить наотмашь.

Из размышлений, вызванных разговором с архонтом меня внезапно вырвал вкус крови, вначале одной жертвы, потом второй и третьей. Это была бойня, я давно не купался в крови нескольких человек подряд, так чтобы их кровь смешивалась на моём лезвии. Линии судеб убитых почти одновременно расплетались передо мной, образуя общую историю их жизни. Я чувствовал себя как в древности, когда участвовал в сражениях на поле боя и мой воин рубил направо и налево без остановки. Это незабываемое чувство, как групповой секс. Купаясь в омуте безумного наслаждения, совсем забыл думать о превращение моего хозяина в палача и о подстерегавшем нас на каждом шагу чёрненьком, а он, естественно, был рядом, питался, как всегда, клубящейся энергией смерти и плёл свою паутину.

Моя коллекция пополнилась ещё тремя экземплярами судеб. Скучными честно говоря, помощник инженера и два простых работяги из планктона пролетариата. Все троя, убеждённые, упёртые, твердолобые, цепочку синонимов можно было бы продолжить без опасения переборщить. Суть в том, что они были уверены в непогрешимости своих убеждений. В отличие от многих детство этих троих не проходило в бедности. Работяги вышли из зажиточных крестьянских семей, они были с детства знакомы и после того как наслушались проповедей учителя из народников, порвали со своими набожными семьями, сняли нательные кресты и отправились в город работать на завод. Помощник инженера вообще был из обедневших дворян, получил нормальное образование и озлобленность вместе с понижением социального статуса, которая привела его в ряды революционеров.

Но это всё так скучно, в моей памяти множество аналогичных судеб с цепочкой мотиваций, построенных словно по линейке. События жизней этих товарищей неинтересны, тривиальны, а самое главное предсказуемы, проще говоря нет смысла вдаваться в подробности. Гораздо занимательней момент их встречи со смертью.

Помощник инженера Андрей, видел во сне голую бабу, такую красивую, что в жизни не встретишь. Моё лезвие прервало его сон на самом интересном, и первую долю секунды всё его сожаление было связано с этим, а потом пришёл страх. Мир, очевидно, для него рушился, жизнь утекала из тела, а разум, млея ещё от прерванных женских ласк, не понимал в чём дело, метался в агонии, погружаясь в ужас, силясь исправить необратимый процесс.

Гришу и Мишу, двух других коммунистов, от дел за границей сна оторвал шум. Григорий ловил рыбу, и последняя сорвалась, он достал червей, приготовился насадить на крючок, но звуки смерти товарища прервали его занятие и быстро сообразив, в чём дело, его разум был готов оборонятся, рука тянулась за спрятанным под подушкой наганом, но не успела. Хрясь и полголовы вернулось на подушку, а потерявший контроль над телом разум всё старался выполнить запланированное.

Миша вырвался из какой-то мерзкой мути. Такие сны обычно не помнишь, когда просыпаешься, он ехал на дымящейся гусенице по тёмному лабиринту и почуял опасность, ещё не расставшись со сновидением. У него получилось дотянуться до оружия, но взвести курок прицелится, хотя бы разобраться где враг, нет.

Неожиданно в комнату вошёл старик кочегар. Божья душа. Моё лезвие настигло его у порога. Анатоль ловкий как кошка, когда чувствует запах крови перестаёт думать. Варфоломей – истопник. Не дойдя до туалета, решил вернуться проверить плотно ли, закрыл печную дверцу. Он не был коммунистом или революционером. Божия душа приютил беглецов, не спрашивая о том, какие у них проблемы, сделал это исключительно из милосердия, стараясь помочь оказавшимся в беде людям. Он умер легко и быстро не испытав зла, не успел испугаться, изумился только и без ненависти к убийце, может, времени не хватило или не захотел испытывать такие чувства перед смертью.

От анализа происходящего мена оторвало понимание того, что что-то стронулась с места в моём мире, какая-то из чаш вселенских весов, получила перевес. Между мной и Анатолем начались изменения. В этот момент я осознал, что значит быть палачом и оружием палача. Нет, эти изменения не были окончательными, но точно пришли в движение шестерёнки нашей взаимосвязи. Мне стало ясно – палач и его оружие связаны неразрывно и постоянно. Сам палач этого может не знать. Он перестаёт быть воином и становится носителем смерти, а меч, служащий ему, больше не расстаётся с ним до появления крови, а прибывает как бы в нём, может влиять на его поступки и жить с ним одну жизнь. И, похоже после смерти такого хозяина меч не возвращается в свою обитель, а отправляется с человеком в его посмертие. Вот почему архонт не мог мне ничего толком рассказать про палачей, мечи служащие им не возвращались назад.

Меня заставил задуматься такой поворот событий, с одной стороны, прожить часть человеческой жизни самому было заманчиво, с другой – расстаться со всем, что имею, ради этого в некотором смысле сомнительного удовольствия, не очень хотелось. Такой поворот событий надо было как следует обдумать и всё-таки найти способ влиять на Анатоля до того, как мы окончательно станем единым целым.

Чёрненький ползал по трупам революционеров, собирая остатки дымящихся предсмертных эмоций. Посмотрев на меня, он сказал сквозь лёгкую улыбку:

– Ничего, скоро будем видится чаще.

Мне захотелось расспросить этого негодяя о происходящем побольше, но Анатоль уже покидал кочегарку, с отразившейся на лице судорогой боли он перешагнул тело старика и быстро зашагал по коридору. Я надеялся поговорить с чёрненьким по дороге, но он не смог перешагнуть через праведника, лежащего у порога.

– Придётся сидеть здесь до утра, пока трупы не уберут. Ну ничего я терпеливый. – Сказал мне плут на прощание и наш разговор не состоялся.

10. Встреча

Под плотными облаками весь день стойко державшими в себе слёзы скромные похороны прошли быстро. Анастасия умерла тихо, не приходя в сознание. Только теперь Анатоль узнал, что его подруга была сиротой, этим объяснялось отсутствие родственников. Участники церемонии разошлись. Граф аккуратненько похлопал застывшего товарища по плечу ладошкой, затянутой в тонкую, чёрную лайковую перчатку.