Перед тем как уйти, Уивер в последний раз попробовал включить рацию. Неожиданно она подала признаки жизни, и ее слабый сигнал достиг канадского аэродрома. Радист «Дугласа» передал три сообщения SOS и указал координаты, которые Нэш высчитал с помощью секстанта. Пальцы Уивера так окоченели, что отстукивать радиограммы пришлось кулаком. После третей попытки, как раз перед тем, как заряд батареек кончился, аэродром ответил, что сигнал принят.
Тогда летчики понадеялись, что помощь скоро прибудет, и отложили свой поход. Но через два дня спасатели так и не появились на горизонте. А тем временем запас еды уменьшался на четверть в день. Тогда они решили дольше не ждать. Снова надули спасательную лодку, вывели из строя бомбардировочный прицел и сожгли все документы, какие могли оказаться ценными для врага, если тот обнаружит покинутый бомбардировщик.
Гудлет, Нэш и Уивер двинулись в путь, преодолевая ветер и пургу. Однако далеко они не продвинулись. Два часа канадские летчики, выбиваясь из сил, тянули лодку, но прошли всего метров пятьсот. Удрученные неудачей, они вернулись к самолету и провели ночь в нем, постоянно покуривая и растирая замерзавшие руки и ноги. У всех болело горло и кровоточили десны от того, что постоянно приходилось есть лед и снег.
На следующий день погода в Гренландии странным образом переменилась. Температура подскочила градусов на тридцать. Воздух прогрелся благодаря теплому воздушному течению, называемому «фён», или «ветер тени дождя». Идти по размякшему снегу было тяжелее так как в нем увязали ноги. И все же потепление вдохновило Гудлета, Нэша и Уивера на новую попытку добраться до океана. На этот раз канадцы не намерены были отступать перед трудностями. Они преодолели приличное расстояние. Но к ночи Гренландия взяла реванш: снова задули холодные ветра, так что летные костюмы превращались в ледяную корку и буквально примерзали к телу. Тьма окутала остров на долгие семнадцать часов. Летчики ютились под надувной лодкой и молились о спасении. Уивер дал обет каждое воскресенье ходить в церковь, если ему удастся добраться живым до тех мест, где есть церкви. Все трое с момента катастрофы спали урывками, в общем и целом не более нескольких часов. Но, несмотря на усталость, никто не мог как следует задремать.
На следующее утро погода снова изменилась: небо очистилось. Путники продолжили движение на восток, к побережью. Когда они отклонились от своего маршрута примерно на полтора километра, чтобы обойти расселину, послышался звук, который было невозможно перепутать ни с чем. Раздался рев самолетных двигателей. Канадцы тут же бросились к лодке, где находились их дорожные запасы. Ракетница оказалась бесполезной: от холода пусковой механизм не действовал. Первая дымовая шашка тоже не сработала, а за ней и вторая. Но третья и последняя попытка оказалась удачной. Небо осветилось яркой вспышкой. Поисковый самолет качнул крылом в знак того, что заметил их. Это было 18 ноября 1942 года. Канадцев нашли через восемь дней после аварийной посадки.
В отчете пилот-спасатель написал, что летчики героически проделали пешком путь в двадцать семь километров к северо-востоку от того места, где они оставили свой бомбардировщик. Самолет стал кружить над ними, постепенно снижаясь. Вскоре троица путешественников увидела, как от него отделилось несколько маленьких парашютов. Они плавно полетели к земле, как семечки одуванчика. Под куполами были закреплены ящики с едой, теплой одеждой, снегоступами и спальными мешками, тридцатиметровая веревка и даже бутылка виски.
Нэш потянулся дрожащей рукой к заветной бутылке. До этого он спиртного в рот не брал, но тут сработал инстинкт. За несколько дней до этого некурящий штурман начал курить, чтобы согреться и заглушить голод. А сейчас его мучила жажда, и он готов был утолить ее чем угодно: отвинтив крышку, он залпом выпил граммов двести пятьдесят обжигающей жидкости. И это на голодный желудок, после нескольких бессонных ночей!
Не прошло и пары минут, как Нэш отключился. Он сначала осел, а потом повалился на бок и закатил глаза: в мутных белках ясно виднелась тонкая красная сетка сосудов. Друзья попытались его растрясти, но добудиться не смогли. Поэтому они сами переодели его в сухую одежду и в теплую куртку-парку, а затем запихнули в спальный мешок. После этого Гудлет и Уивер переоделись сами и принялись за пайки, побаловав себя и завтраком, и обедом, и ужином. Затем они поспали около часа и проснулись от того, что их мутило: слишком уж стремительно они наполнили сжавшиеся за последние дни желудки. Тут пробудился Нэш и последовал примеру своих товарищей, то есть наелся до отвала.
Среди припасов была инструкция, в которой летчикам предписывалось обвязаться веревкой, образовав единую связку, как это делают альпинисты, и продвигаться дальше к воде. Там, на северо-востоке, лежал глубокий залив, именуемый фьорд Анореток.
Судя отчетам спасателей, предполагалось, что корабль Береговой охраны США «Нортленд» проберется сквозь льды залива к берегу и подберет канадцев.
До того, как подключиться к поисковой операции, «Нортленд» перевозил грузы, а также доставил около восьмидесяти американских солдат на новую авиабазу «Блюи Ист-2».
Остается непонятным, почему этот корабль не участвовал в миссии по спасению экипажей Макдауэлла и Монтеверде. Одним из возможных объяснений может служить давняя конкуренция между представителями различных родов войск. За поиски «С-53» и «В-17» отвечали Военно-воздушные силы США, точнее, подразделение, которое недавно построило несколько спасательных станций вдоль восточного побережья Гренландии. Успешная операция подтвердила бы, что эта инфраструктура создавалась не зря, что в ней задействованы настоящие профессионалы и вообще дала бы повод похвастаться перед конкурентами. В ВВС не хотели делиться лаврами с Береговой охраной, а потому, возможно, решили, что обратятся к «коллегам» лишь в случае крайней необходимости.
«Нортленд» взял курс к месту встречи с канадцами, а тем временем с его борта вылетел самолет-амфибия «Грумман дак». Лейтенант Джон Притчард кружил над ледником, чтобы удостовериться, что летчики направляются к нужному фьорду. Ему удалось обнаружить след от снегоступов, который, по его расчетам, мог быть проложен не более чем два дня назад. Но при этом самих Гудлета, Нэша и Уивера он не нашел.
Тем временем канадцы продвигались вперед намного быстрее, в чем очень помогли сброшенные с самолета снегоступы. Летчики сделали привал, только когда стемнело, потому что опасались зияющих повсюду расселин. Однако ночь не давала отдыха. Их поливало дождем и засыпало мокрым снегом. Укладываться в лужи не хотелось, поэтому вся троица дремала стоя, как лошади. Спальные мешки они держали над головами, чтобы защититься от осадков.
На следующее утро все заволокло густым туманом. Из-за этого опять нельзя было идти, ведь кругом трещины. Весь день вся троица растирала ноги, чтобы не замерзнуть, в том числе и используя для этого виски. Когда небо очистилось, они снова двинулись на восток. Ночью уже не было сил стоять, поэтому летчики все-таки легли на лед, обняв друг друга для тепла. Но холод все равно пробирал до костей и с большим трудом, собрав остаток сил, они расцепили крепкие объятия. Уивер сел и стащил правый ботинок. Оказалось, что ступня обморожена: она онемела, кожа стала очень белой и будто восковой.
Чем ближе экипаж «Дугласа» продвигался к морю, тем больше расселин встречалось на пути. Канадцам казалось, что они чувствуют, как ледник ходит ходуном под их ногами. Они слышали, как вдали с грохотом откалываются айсберги. В их души закрались сомнения, что они смогут выжить. Нэш предложил спеть какой-нибудь псалом, но никто не знал слов. Вместо этого они вяло затянули «Боже, храни короля»[47] и «Прославляйте Бога и готовьтесь к бою»[48] – о капеллане, который взялся за оружие и участвовал в сражении в Перл-Харборе. Припев из этой песни неплохо подходил к отчаянной ситуации, в которой оказались застрявшие в холодной Гренландии летчики:
Губы потрескались и кровоточили, но все же пение помогло людям сохранить присутствие духа и поддержало их в течение еще одной тяжелой и беспокойной ночи.
Снова настало утро. Снег покрыла твердая ледовая корка, так что снегоступы скользили по ней, как коньки. Однако летчики упорно двигались к побережью. Вскоре они заметили вдалеке нечто, напоминающее плывшую лодку. Это был «Нортленд», который находился примерно в пятнадцати километрах от берега – слишком далеко, чтобы канадцы могли привлечь к себе внимание команды.
Тут измученная троица позабыла о боли и усталости, о голоде и жажде. Последние три километра они бежали бегом, пока не остановились на отвесной скале, под которой расстилался океан. У Гудлета была зажигалка, которую он заполнил спиртом из радиатора самолета. Он попытался поджечь куртки-парки, но те промокли и гореть не хотели. Летчики оказались на краю бездны – в прямом и переносном смысле. Дальше идти было некуда. Ракетница не работала, все дымовые шашки были израсходованы. Оставалась одна надежда, что их как-нибудь заметят с корабля.
Чистое небо было усыпано звездами. Светила луна.