— От твоей кофты придётся избавиться…
— Тогда освободи мне руки? — нервно заёрзала бёдрами по одеялу.
— Не дождёшься, — себе под нос, — это слишком просто.
Не обращая внимание на то, как она широко открыла глаза, он достал из прикроватной тумбы раскладной нож. Лезвие с тихим щелчком выскочило из рукояти и, Виктор потянулся к её кофте.
— Стой! — Вера вспыхнула. Если бы могла сжаться, то обязательно так бы и сделала. — Стой! Подожди! Что ты собираешься делать?!
— Собираюсь избавиться от кофты. А теперь замри, будь добра. Если не хочешь, чтобы я тебя случайно ранил… нож очень острый.
И она послушалась. Её взгляд застыл на поблескивающей стали. Виктор осторожно поддел край и сделал крошечный надрез снизу. Слегка надавил, и нитки тотчас начали расходиться под натиском холодного оружия. Её живот дрожал от малейшего соприкосновения с лезвием. Казалось, что он нарочно делает это так медленно. Когда кофта разошлась на её груди, и два лоскута ткани повисли по бокам, она забыла как дышать. А его взгляд тут же потемнел. Виктор застыл на несколько секунд, не в состоянии оторвать взгляд от небольшой, но аккуратной груди. Охренеть просто… прозрачное кружево облегало полушария, и вблизи это было почти как выстрел в голову.
— Не смотри, — прорычала Вера, прерывая молчание, нарушаемое лишь его тяжёлым дыханием.
Её нижняя губа предательски задрожала. И… это был вовсе не страх. Стыд? Возможно. И собственное бессилие. Словно маленький зверёк, которого хищник загнал в угол. Ей оставалось только яростно шипеть в надежде пронять его.
— Не буду, — криво ухмыльнулся и сместил взгляд на её прикованные руки.
Доверять ему? Если бы это было так просто…
Виктор проделал то же самое с рукавами. И когда от её кофты остались лишь никчёмные куски ткани, он вытащил их из-под неё и сложил нож.
Через полминуты он оказался ещё ближе. Настолько близко, что она могла спокойно дотянуться до него. Могла бы зубами перегрызть ему сонную артерию…
— От тебя потрясающе пахнет, — пробасил перед её лицом.
— Это унизительно, — подавшись вперёд, она задела кончик его носа своим. Не специально. Но сделала вид, что не испугалась этого касания. Лишь немного отстранилась, и добавила: — Животное.
— Спасибо за комплимент. — ничуть не обиделся. Ему были понятны её чувства. И он готов был к подобным колкостям с её стороны.
Взял в руки перекись и обильно смочил несколько ватных дисков. Велел ей зажать их в кулаке, а сам принялся обтирать её перепачканную кровью руку. Ему пришлось прикусить язык, чтобы хоть как-то держать себя в руках. А когда дошёл до ключицы, напускное веселье тотчас испарилось, сменяясь желанием повести языком по нежной коже.
Ещё немного…
Закончил с запёкшейся кровью и обработал рану на её ладони. Сжав челюсти, старался не смотреть ей в глаза, в которых полыхал огонь и злоба. Стыд и остатки гордости.
— Готово, — произнёс хрипло, собирая в кучу грязные ватные диски и убирая в коробку перекись, мазь и оставшийся бинт. — завтра повторим.