Пламя крутилось в воздухе, превращаясь в бесплотные усики инея, ледяные нити, которые разлетелись по полю боя, украшая изрезанный битвой ландшафт слоем мерцающего снега.
Но стоило только зиме раскрыть объятья своих леденящих прикосновений над полем брани, как Пепел наносил ответный удар.
От удара его посоха и взмаха руки задрожала сама реальность вокруг. Из покрытой снегом земли вырвалась волны пламени, жар которых оказался настолько сильным, что снег превращался в пар еще до того, как смог бы растаять кипящей водой.
Волна огня встретилась с нисходящим ледяным потоком, породив столкновение, которое закружилось неподдающимся описанию ураганом противоборствующих сил.
И в гуще этого сражения прозвучал немного печальный голос:
— Мне ведь не надо тебя побеждать, смертный, — и сквозь пелена перед глазами, Пепел успел заметить лишь краткую вспышку, а затем ощутил боль в правом боку.
Он оступился, сделал шаг назад, а затем еще долго, прижимая окровавленную ладонь к ране, смотрел на то, как догорала ледяная земля вокруг его обители и где-то там, посреди остаточных вспышек огня и льда, расцветали черные цветки тьмы — капли пролитой Мэб крови.
Они оба смогли ранить друг друга, но, в итоге, своей цели добилась лишь королева.
— Забытое чувство, — прошептал старик, постепенно вновь принимающий облик юноши. — Поражение…
Глава 1803
Хаджар на секунду отвлекся, посмотрев на запад. Ему почему-то показалось, что произошло нечто важное и что кто-то… словно… звал его? Или не совсем его… Необычное ощущение и в какой-то степени будто позабытое.
Генерал покачнулся и схватился за голову. Сцены воспоминаний или снов проносились в его сознание хаотичным потоком, в котором стоило сосредоточься хоть на одной из них, попытаться удержать, как они мигом исчезали, оставляя после себя лишь томительную тягость чего-то важного, но забытого. Как воспоминания о сне…
— Он чужак! — рявкнул Равар, потрясая увесистой палицей. — Как ты смел рассказать ему секреты терны и Твердыни!
Хаджар, придя в себя от крика, оценил ситуацию, после чего… достал трубку, подпер плечом стойку крыльца и закурил.
В своей жизни он достаточно видел подобных сцен, слышал такие же слова, да и вообще — таких детей как Равар, он встречал даже не десятками, а…
Постойте.
Он сейчас действительно сказал — “детей”? Хаджар посмотрел на свою трубку, затем на Равара, а затем снова на трубку. Северянин ведь действительно был младше, чем трубка, которую Хаджар приобрел далеко не в самом начале своих приключений.
Причем младше на довольно значимый срок времени.
Выдохнув облачко пара, Хаджар посмотрел на небо. Если он воспринимал Равара, как ребенка, несмотря на то что перед ним стоял покрытый шрамами, бородатый воин, то кем они тогда казались Древним.
Тому же Пеплу, к примеру. Интересно, почему он сейчас вспомнил именно о нем?
ebooksa