— Ладно, я несу службу в Главном управлении боевой инквизиции, — произнес я, еще раз покосившись на спутницу, судорожно вцепившуюся в книжечку меню.
— В инквизиции? — лицо Веры Германовны приобрело такое выражение, будто я признался в том, что побираюсь на паперти.
— Нечто вроде того я и предполагал, — Владимир Викторович тоже оказался не в восторге от моего ответа.
Развивать эту тему дальше супружеская пара не стала. Они только многозначительно переглянулись, после чего тоже уткнулись носами в ресторанное меню.
— Скажите, Юрий, а хорошо ли платят инквизиторам? — прозвучал из-за ламинированной книжицы голос Маришкиной мамы.
— С чего вы взяли, будто я об этом знаю? — решил я немного подразнить семейство снобов.
— Как с чего? — недоуменно выглянула Вера Германовна. — Вы же только что сами сказали, что…
— Я сказал, что служу в ГУБИ, — легкая улыбка наползла на мои губы, — но не говорил кем. А между прочим, в нашей структуре работает множество других специалистов. Взять хотя бы «чистильщиков». Кто-то ведь должен убирать останки умертвий и кучки обгорелой плоти после ликвидаторов.
Заслышав подобные изречения, супруга Владимира Викторовича скривилась и побледнела. А меня отчего-то неимоверно повеселила ее реакция. Вот что называется: «Столкнулись два разных мира».
— Я таких тонкостей не знала, — сухо бросила мадам.
— Конечно, — издевательски серьезно кивнул я, — это же не теория этикета.
Боковым зрением я видел, как Марина, закрывшись от родителей книжечкой меню, корчит мне страшные рожи, призывая заткнуться. Но мне хотелось, чтобы потенциальные тесть и теща видели, что я не собираюсь довольствоваться участью мишени для словесных шпилек. В случае чего, могу и ответить. А то если Вера Германовна позволяет себе такие нетактичные выпады в мой адрес уже на первой встрече, что же будет, вздумай мы с моей избранницей создавать полноценную ячейку общества?
— Хи-хи-хи! — шумно прыснул в кулак глава семейства, оборвав жену на середине возмущенного вздоха. — Что, Верочка, получила своим же оружием да по тому же месту?
Дамочка на это лишь фыркнула и вернулась к созерцанию глянцевых страниц.
— Давайте не будем превращать первое знакомство в пикировку, — почти примирительно предложила она, впрочем, не обращаясь конкретно ко мне.
Ну а я что? Вовсе не возражаю. Поэтому тоже принялся тихо охреневать от цен, указанных в здешнем меню. Это что такое? Чашечка супа за семь тысяч?! Он целиком из слез шеф-повара сварен? А это салатик за четыре пятьсот?! Да что там столько стоить может? Цветки папоротника с майонезом из яиц жар-птицы?!
Я хоть и имел достаточно наличности на своем счету, чтобы попробовать каждое блюдо из этого ресторана, но все-таки моя приобретенная за время проживания с папашей-алкашом прижимистость никуда не делась. А потому каждая новая страница становилась для меня каким-то легким потрясением. И своего апогея ошеломление достигло тогда, когда я добрался до раздела с мясными блюдами… Вот это просто: «Ох… удивительная жизнь».
— Юрий, попробуйте мясо «sur une brochette», — любезно посоветовала мне Вера Германовна. — Здесь его готовят просто восхитительно, согласись, Вов?
— О, да! — охотно поддержал супругу мужчина. — Это прямо песня какая-то! Что-то вроде шашлыка, только в тысячу раз нежнее и сочнее… Пожалуй, его и закажу себе.
Спектакль супружеской пары выглядел вполне искренне и убедительно. Но у меня все равно зародилось подозрение, что они таким образом пытались проверить мою платежеспособность. Где там это мясо «сир…», «серу…», «сюрюн…» Да что ты будешь делать! Язык сломаешь! Короче, где там этот французский шашлык? Ох, ни хрена себе! Пирамидка из маленьких шпажек с нанизанными кусочками мяса всего-то за двенадцать тысяч?! Нет, ну эта рекомендация точно не просто так прозвучала! Хотя, может, я только сам себе это надумал, и предложение было высказано от чистого сердца? Не знаю, но на всякий случай закину им еще одну неловкость. Пусть переваривают.