Ричер очень хорошо помнил это дело. Никаких домогательств, по крайней мере таких, которые пришлось вытерпеть Каллан, не было и в помине. Никто не щипал Кук за попку и не делал непристойных жестов промасленными стволами пистолетов. Но правила изменились, начальству запретили спать со своими подчиненными, поэтому полковника, начальника Кук, с позором выгнали из армии, и он размозжил себе голову выстрелом в рот. Кук также рассталась с армией, вернулась из Бельгии домой и поселилась в коттедже на берегу озера в Нью-Гемпшире, где ее в конце концов и обнаружили мертвой в ванне, заполненной застывающей краской.
Патологоанатомы и криминалисты Нью-Гемпшира рассказали приблизительно то же самое, что их коллеги из Флориды, то есть совершенно ничего. Фотографии и протоколы были другие – и в то же время такие же. Серый бревенчатый дом, окруженный деревьями, входная дверь без следов взлома, внутри никакого беспорядка, непритязательная ванная комната, в которой господствующее положение занимало густеющее зеленое содержимое ванны. Пролистав папку, Ричер закрыл и отодвинул ее.
– Что ты думаешь? – спросила Харпер.
– Я нахожу, что краска – это очень странно, – ответил Ричер.
– Почему?
Он пожал плечами.
– Палка о двух концах, ты согласна? Краска уничтожает улики на трупе, что уменьшает риск, но ее транспортировка, напротив, существенно увеличивает риск.
– И еще краска – это очень характерная улика, – заметила Харпер. – Она выпячивает мотив убийства и прямо-таки кричит о том, что убийца связан с армией. Краска является своеобразной перчаткой вызова.
– Ламарр утверждает, что краска имеет большое значение с точки зрения психологии. По ее словам, убийца с ее помощью заявляет права армии на этих женщин.
Харпер кивнула.
– Да, именно для этого он заставляет жертвы снять штатскую одежду.
– Но если убийца настолько ненавидит этих женщин, что лишает их жизни, зачем ему предъявлять на них свои права?
– Не знаю. Проникнуть в мысли маньяка очень трудно.
– Однако Ламарр считает, что она проникла в мысли убийцы, – возразил Ричер.
В последней из трех папок было дело Лорейн Стэнли. Ее судьба напоминала судьбу Каллан, но только все произошло совсем недавно. Стэнли была моложе. Она имела звание сержанта и занимала самую нижнюю ступень служебной лестницы на огромном военном складе в Юте. Стэнли была там единственной женщиной. Нападкам и издевательствам она стала подвергаться с самого первого дня. Ее профессиональная пригодность постоянно ставилась под вопрос. Однажды кто-то проник в ее комнату в казарме и похитил все форменные брюки. На следующее утро Стэнли пришлось явиться на службу в форменной юбке. Еще через день у нее украли все нижнее белье. Стэнли пришла на службу в юбке, под которой ничего не было надето. Лейтенант вызвал ее к себе в кабинет, заставил встать, широко раздвинув ноги, над зеркалом, положенным на пол, и учинил ей разнос за какую-то неразбериху в бумагах. Тем временем весь личный состав склада заглядывал якобы по каким-то делам в кабинет и любовался отражением в зеркале. Лейтенант отправился в тюрьму, а Стэнли, отслужив еще год, прожила некоторое время в полном одиночестве и умерла также в одиночестве в Сан-Диего, в маленьком бунгало, сфотографированном полицейскими фотографами со всех сторон, в котором калифорнийские патологоанатомы и криминалисты также не нашли абсолютно ничего.
– Сколько тебе лет? – вдруг спросил Ричер.
– Мне? – удивилась Харпер. – Двадцать девять. Я же тебе говорила. Это один из ЧЗВ.
– Ты из Колорадо?
– Из Аспена.
– Семья большая?
ebooksa