Кровавое эхо

22
18
20
22
24
26
28
30

Кухарка, белая женщина средних лет, принесла ужин через сорок минут. Судя по тому, как она поздоровалась с Билли, она вполне могла быть его родственницей. Может, двоюродная сестра. Она была немного на него похожа и разговаривала как он. Видимо, здесь повсюду одни и те же гены. Кухарка приветливо кивнула Джошу и холодно – Ричеру. Ужин – свинину с бобами – она принесла в ведерке и разложила в металлические миски поварешкой, которую достала из кармана передника. Затем она вручила им вилки, ложки и пустые железные кружки, сказав Ричеру:

– Вода в кране в ванной.

Выполнив свой долг, она спустилась вниз по лестнице, а Ричер занялся едой, первой за весь этот длинный день. Он сел на кровать, поставил миску на колени и принялся есть ложкой. Бобы были темные, сочные и щедро сдобренные патокой. Свинина – нежная, с поджаристыми кусочками жира. Скорее всего, ее приготовили отдельно, а потом положили в бобы.

– Эй, Ричер, – позвал его Билли. – Ну как тебе еда?

– Мне подходит, – ответил он.

– Дерьмо, – заявил Джош. – Целый день на улице больше тридцати пяти градусов, а она принесла нам горячую еду? Я уже принял душ и вот теперь снова вспотел, как свинья.

– Зато бесплатно, – заметил Билли.

– Как же, бесплатно! – возмутился Джош. – Еда входит в то, что они нам платят за работу.

Ричер не обращал на них внимания. Возмущаться по поводу еды – один из законов коллективной жизни. А то, что им принесли, было вполне съедобно. Лучше некоторых ужинов, которые ему приходилось есть. И уж точно лучше, чем то, что готовили на большинстве военных кухонь. Он поставил пустую миску на тумбочку, рядом с зубной щеткой, снова лег и почувствовал, как его желудок занялся перевариванием сахара и жиров. В другом конце комнаты Билли и Джош тоже покончили с ужином и вытерли рты руками. Затем достали из сундучков чистые рубашки, натянули их, застегнули и расчесали волосы растопыренными пальцами.

– Пока, – сказал Билли.

Они протопали вниз по лестнице, и через пару минут Ричер услышал, как внизу заработал двигатель машины, которая выехала в дверь и укатила прочь. Он пошел в ванную и увидел, как машина завернула за угол, проехала мимо конюшен и промчалась по двору, объезжая дом.

Ричер вернулся в комнату, сложил друг на друга пустые миски, пристроил в самую верхнюю вилки и ложки, нацепил на палец три кружки и спустился по лестнице. Солнце почти скрылось за горизонтом, но жара нисколько не уменьшилась. Воздух показался невероятно горячим, но постепенно в него прокрадывалась сырость. Откуда-то дул теплый, влажный ветерок. Ричер прошел мимо трех загонов и сарая и оказался во дворе. Обойдя крыльцо, он принялся искать дверь кухни, нашел ее и постучал. Ему открыла кухарка.

– Я принес посуду, – сказал Ричер и протянул ей миски и кружки.

– Это очень мило с вашей стороны, – сказала она. – Но я бы сама за ними пришла.

– Идти довольно далеко, а на улице жарко, – сказал Ричер.

Она кивнула:

– Спасибо. Вы наелись?

– Даже больше, чем следовало, – ответил он. – Было вкусно.

Кухарка пожала плечами слегка смущенно.

– Обычная ковбойская еда.