– Это был он, – упрямо повторил Ричер. – Я абсолютно уверен.
– Но у всех полицейских обязательно берут отпечатки пальцев, – возразил Бэннон. – Это одно из условий приема на работу.
– Значит, его напарник – не полицейский, – упорствовал Ричер. – Ну, тот самый, который проходил мимо гаража на видеозаписи.
Никто ему не ответил.
– Это он, – заключил Ричер.
– Сколько времени вы имели возможность общаться с ним в Бисмарке? – спросил Бэннон.
– Секунд десять, наверное. Он торопился к церкви. Может быть, он увидел меня внутри ее, выбежал на улицу, но, заметив, что я выскочил следом, тут же развернулся, притворившись, что бежит навстречу.
– Всего получается десять секунд с четвертью, – подытожил Бэннон. – И оба раза в экстремальной ситуации. Адвокаты просто сожрут вас с потрохами.
– Тем не менее здесь кроется некий смысл, – вступил в разговор Стивесант. – Бисмарк ведь тот самый город, в котором постоянно проживал Армстронг, а именно в таких местах и следует искать корни междоусобицы и прочих распрей.
Бэннон поморщился.
– Вы можете описать этого полицейского?
– Высокий, – начал Ричер. – Волосы песочного цвета, частично седые. Худое лицо, сам тоже тощий. Твидовый пиджак, белая рубашка, серые брюки и длинное, нараспашку, коричневое пальто. Тяжелые ботинки.
– Возраст?
– Около пятидесяти.
– Звание?
– Он показал мне свой значок, но в тот момент находился на расстоянии в двадцать футов от меня. Конечно, я не смог прочитать, что там было написано. Но мне показалось почему-то, что это кто-то из офицеров: лейтенант или, может быть, даже капитан полиции.
– Он разговаривал с вами?
– Он обратился ко мне издали, не подходя ближе. Десятка полтора слов, не больше.
– Это был тот же парень, что звонил вам по телефону?
– Нет.