Они яростно гнались за мной, пока наконец моя нога не коснулась спасительного куска кварца. Я вытащил саблю, желая дорого продать свою жизнь, но не выдержал их стремительного напора. Удары посыпались на меня самым настоящим градом; голова моя закружилась, в глазах потемнело, и я упал в беспамятстве.
18. В плену у урухунцев
Должно быть, прошло несколько часов, прежде чем я пришел в себя, с удивлением обнаружив, что жив. Я лежал на мехах в углу маленькой комнаты, в которой сидело несколько зеленых воинов; надо мной склонилась уродливая старуха.
Когда я открыл глаза, она обернулась к одному из них и сказала:
– Он ожил, о джед!
– Ладно, – ответил марсианин и подошел к моему ложу. – Он доставит редкое развлечение любителям Большой игры!
Это был не тарк, своими украшениями и оружием он отличался от них. Безобразный воин, со шрамами на лице, сломанным клыком и недостающим ухом. На его груди висели нанизанные на ремень черепа и столько же высохших рук. Упоминание о Большой игре, о которой я так много слышал среди тарков, убедило меня, что я попал из чистилища в геенну огненную.
Он перекинулся с женщиной несколькими словами, и она уверила его, что я вполне способен к путешествию. Тогда джед приказал мне сесть верхом и ехать позади большой колонны.
Я был надежно привязан к самому дикому и необъезженному животному, какое когда-либо видел, и вооруженные всадники с обеих сторон следили за мной; мы понеслись бешеным аллюром вослед колонне.
Мои раны не причиняли особой боли, так чудесно и быстро подействовали прижигания и мази опытной знахарки, так ловко она наложила повязки.
Еще до темноты мы достигли большого военного отряда, который только что расположился на ночлег. Меня немедленно привели к главному начальнику, который оказался джеддаком урухунских орд.
Подобно джеду, который доставил меня, он был страшно изрублен и так же украшен нагрудной перевязью из черепов и мертвых рук. Это знак отличия всех знатных воинов-урухунцев: указывает на их свирепость, превосходящую даже свирепость тарков. Джеддак Бар Комас, сравнительно молодой, был предметом лютой ненависти и зависти со стороны своего старшего помощника Дака Ковы – того джеда, который и взял меня в плен.
Дак Кова сознательно пренебрег обычной формой приветствия, когда мы очутились перед лицом джеддака, и, грубо толкнув меня к правителю, громко, угрожающе сказал:
– Я привел странное существо, носящее оружие тарков. Хочу заставить его сражаться с дикой лошадью во время Больших игр.
– Он умрет так, как ваш джеддак, Бар Комас, сочтет уместным, если умрет вообще, – ответил молодой правитель с достоинством.
– Если умрет вообще? – закричал Дак Кова. – Клянусь мертвыми руками, он будет убит моей лошадью, Бар Комас. Никакая глупая слабость с вашей стороны не спасет его. О, если бы в Урухуне царствовал настоящий джеддак вместо ничтожества с водянистым сердцем, у которого даже старый Дак Кова может вырвать оружие голыми руками!
Бар Комас на мгновение взглянул на своего непокорного воина с выражением бесстрашного презрения и ненависти, а затем бросился на него.
Я никогда еще не видел двух марсиан, дерущихся безоружными, зрелище их звериной жестокости превосходило все фантазии расстроенного воображения. Они рвали друг друга сверкающими клыками, и кровь хлестала из их тел.
Бар Комас оказался лучшим бойцом, так как был моложе, крепче, проворнее и умнее. Скоро Дак Кова уже только защищался, не решаясь нанести удар, но вдруг Бар Комас, замахнувшись кулаком, подскользнулся. Этим воспользовался противник: бросившись вперед, он вонзил свой единственный клык в пах Бара Комаса и разодрал тело молодого джеддака по всей его длине, вонзив свой клык прямо в его челюсть.
Бар Комас погиб, и только невероятные усилия женщин-знахарок спасли Дака Кову от заслуженной смерти. Спустя три дня он пришел к телу Бара Комаса, которое по обычаю оставалось лежать нетронутым там, где он пал, и, поставив ногу на шею предыдущего правителя, принял титул джеддака Урухуна.
ebooksa