Джон Картер – марсианин

Этот луч отделяется от других солнечных лучей тонко приспособленными инструментами на крыше здания. На него воздействуют электричеством, вернее, некоторые частицы тончайших электрических вибраций соединяются с ним, затем вещество накачивают в пять главных воздушных центров планеты, где по мере освобождения, соприкасаясь с мировым эфиром, оно преобразуется в атмосферу.

В огромном здании всегда имеется запас девятого луча, достаточный для поддержания атмосферы в течение тысячи лет. Существует только одна опасность – что какое-нибудь несчастье произойдет с накачивающими аппаратами.

Хозяин провел меня во внутреннюю комнату, где находилась батарея из двадцати радиоламп, каждая из которых могла снабдить воздухом весь Марс. Уже восемьсот лет старик и его помощник охраняли эти помпы, работающие поочередно, причем действие каждой продолжалось максимум один день, или немногим более двадцати четырех с половиной земных часов. Половину марсианского года, около трехсот сорока четырех наших дней, дежуривший хранитель проводил в одиночестве в этом огромном изолированном сооружении. Каждый марсианин с малого возраста изучает принципы производства атмосферы, но только двое знают тайну проникновения в огромное здание. Оно совершенно неприступно, так как стены его имеют сто пятьдесят футов толщины, а крыша охраняется от нападения с воздуха пуленепробиваемым стеклом в пять футов. Но напасть мог только безумец: все барсумцы знают, что существование жизни на Марсе зависит от непрерывной работы этого центра.

Следя за рассказом хранителя, я одновременно читал его мысли и узнал, что наружные двери работают телепатически: определенная комбинация мыслей открывала замки. Я пожелал захватить собеседника врасплох и между прочим спросил, как он мог открыть массивные двери, находясь во внутреннем помещении здания. В его мозгу возникло девять марсианских звуков и сейчас же исчезло, а он ответил, что это тайна.

С этого момента его поведение изменилось: он будто боялся ненароком разгласить тайну. Я читал подозрение в его взгляде и мыслях, хотя на словах он все еще был со мной приветлив.

Старик обещал дать сопроводительное письмо к живущему неподалеку земледельцу, который мог бы помочь мне выйти к Зоданге – самому близкому марсианскому городу.

– Но будьте осторожны: они воюют с Гелиумом и не должны узнать, что вы направляетесь туда. Мы сами с помощником не здешние, и только этот талисман защищает нас во всех государствах – даже среди зеленых марсиан. Без него мы тоже окажемся в опасности, – добавил хранитель.

Он провел меня в спальню:

– Итак, доброй ночи, мой друг, желаю вам долгого и спокойного сна… да, долгого сна.

Хранитель ласково улыбался, но его воображение уже рисовало фигуру человека, стоящего ночью у моего ложа, затем быстрый удар кинжала, сопровождаемый лицемерным: «Мне жаль, но так будет лучше для Барсума». И хотя он вышел из моей спальни, я через стену мог читать его мысли: они излучались его мозгом, как излучается свет. Я совершенный невежда в вопросах телепатии, и эти новые ощущения удивляли меня.

Что мне было делать? Я бы легко убил старика, зная о его намерении. Но, умри он, кто будет следить за машинами? Помощника я не видел. Остановись машины – и я, и все остальные обитатели этой планеты, и Дея Торис, если она еще жива, – мы все погибнем. Одно воспоминание о Дее Торис изгнало из моих мыслей всякое желание умертвить моего недоброго хозяина.

Я осторожно вышел с Вулой из комнаты и, проплутав по коридорам, нашел внутреннюю дверь. В голову пришла безумная идея: попробовать те девять мысленных фраз, которые я прочитал в уме старика.

Я уже готов был приступить к воплощению смелой затеи, когда услышал слабый шум позади. Потянув за собой Вулу, я отступил в тень за выступом коридора.

Едва я успел спрятаться, как мимо меня прошел старик. При тусклом свете электричества я увидел, что он держит в руке тонкий длинный кинжал. Хранитель стал точить его о камень. Видимо, он собирался осмотреть радиолампы, что займет минут тридцать, а затем вернуться в мою спальню и прикончить меня.

Когда он пересек большую залу и исчез в темноте лестницы, ведущей к радиолампам, я бесшумно выскользнул из моего укрытия и подошел к большой внутренней двери – одной из трех, которые отделяли меня от свободы.

Я воздействовал на массивный замок подслушанным мысленным кодом и, затаив дыхание, ждал. И вот огромная дверь мягко сдвинулась и бесшумно повернулась в сторону. Одна за другой остальные двери открылись по моему мысленному приказанию, и мы с Вулой вступили в наружный мрак – свободные и сытые.

Торопясь уйти от недоброго пристанища, я пошел по первой встречной дороге, намереваясь как можно скорее достичь городской заставы, и достиг ее перед рассветом.

Кругом были низкие, неопределенной формы строения из бетона с наглухо запертыми дверями. На мои стуки и крик никто не ответил. Усталый и изможденный, я приказал Вуле сторожить, растянулся на траве и уснул.

Вскоре я проснулся от его страшного рычания. Открыв глаза, я увидел трех красных марсиан: они стояли неподалеку и целились в меня из своих ружей.

– Я безоружен и не враг, – поспешил я, – был в плену у зеленых таркианцев и теперь иду в Зодангу. Все, чего прошу, – это пищи и отдыха для меня и собаки.