Правая рука Барра задрожала, и серый провод стал раскачиваться. Наручник застучал о край койки.
– Похоже, я тебя подвел, – сказал он.
– Очень похоже.
Ричер смотрел Барру в глаза, поскольку глаза оставались единственной частью его тела, способной двигаться. Зафиксирована была не только голова, но и тело, спеленутое, как у мумии.
– Я ничего не помню, – сказал Барр.
– Ты уверен?
– Полная пустота.
– Ты понимаешь, что я с тобой сделаю, если ты меня обманываешь?
– Догадываюсь.
– Ну тогда умножь на три, – посоветовал Ричер.
– Я говорю правду, – сказал Барр. – Я ничего не могу вспомнить.
Его голос был тихим, беспомощным, полным недоумения. Он не оправдывался и не жаловался. Просто констатировал факт.
– Расскажи о бейсбольном матче, – сказал Ричер.
– Его передавали по радио.
– Не по телевидению?
– Я предпочитаю радио, – сказал Барр. – Как в старые добрые времена, когда я был ребенком. Однажды передавали радиорепортаж из Сент-Луиса. Такие огромные расстояния. Летние вечера, теплая погода. И репортаж о бейсбольном матче.
Он затих.
– Ты в порядке? – спросил Ричер.
– У меня ужасно болит голова. Кажется, мне сделали операцию.
Ричер промолчал.