– Не знаю. Тут я не могу тебе помочь.
Было без пяти четыре дня.
Осталось двенадцать часов.
Ричер вернул телефон Холланду. Свет, падавший из окна, потускнел, солнце склонилось к западу, и каменное здание отбрасывало длинную тень. Они снова начали обыскивать домик. Их последний шанс. Каждый матрас, каждую койку, бачок в туалете, половицы, стены, осветительные приборы. Они работали медленно и тщательно, стараясь быть особенно внимательными, когда стало ясно, что поиски приближаются к концу.
Они так ничего и не нашли.
– Мы можем привезти слесаря по замкам из Пирра, – сказал Петерсон.
– Лучше бы грабителя банков, специалиста по сейфам. Может быть, такие есть в тюрьме.
– Не могу поверить, что они не пользовались этим зданием. Должно быть, оно стоило целое состояние.
– В те годы оборонный бюджет был практически неограниченным.
– И они не смогли придумать способ его использовать?
– При строительстве были внесены какие-то рискованные изменения.
– И все равно. Кто-то мог придумать что-то разумное.
– Слишком далеко от моря для военно-морских сил. Мы находимся близко к географическому центру Соединенных Штатов. Во всяком случае, так говорят на автобусных экскурсиях.
– Морская пехота могла бы устроить здесь зимние учения.
– Но только не в Южной Дакоте. Слишком просто. Морская пехота стала бы настаивать на Северной Дакоте. Или на Северном полюсе.
– Может быть, они не хотели спать под землей.
– Морская пехота спит, где прикажут. И когда прикажут.
– По правде говоря, я слышал, что они проводят зимнюю подготовку возле Сан-Диего.
– Я служил в армии, – сказал Ричер. – Однако подготовка морской пехоты всегда оставалась для меня чем-то непостижимым.
Они еще раз вышли на холод и бросили последний взгляд на каменное здание и его упрямую дверь. Потом вернулись в машину и уехали. Две мили по взлетному полю, где подбитые самолеты должны были высадить оборванных детей. Дальше восемь миль по старому двухполосному шоссе, по которому никто из взрослых не придет к детям на помощь. Холодная война. Паршивое время. Теперь оно представляется совсем не таким опасным, как все думали. Часть советских ракет была выдумкой, часть – выкрашенными стволами деревьев, другие были неисправными. И у Советов имелись свои психологи, которые составляли отчеты на кириллице об их собственных семилетних детях, о возникновении племенных нравов, драках, убийствах и каннибализме. Но в те времена все это казалось вполне реальным. Ричеру было два года во время кубинского ракетного кризиса в Тихом океане. Он ничего о нем не знал. Но позднее мать и отец рассказали, как они подсчитывали скорость южного отравленного ветра. Две недели, так они думали. В доме было оружие, а на базах – санитары с таблетками.
ebooksa