– Сначала вы.
– Я служил в армии.
– И что из этого следует?
– Некоторые ситуации и операции требуют состояния, которое инструкции описывают, как бдительность, сосредоточенность, высокая мотивация, ясность мышления, на длительные промежутки времени. Врачи выдают для этих целей самые разные таблетки. Когда я работал, использовали чистый «мет», но с тех пор прошло больше десяти лет.
Джанет Солтер кивнула.
– Это средство называется «первитин». Немецкая доработка японского открытия. Оно широко применялось во время Второй мировой войны. Вещество добавляли в шоколадные плитки. Fliegerschokolade, что означало «шоколад для летчиков», и Panzerschokolade – «шоколад для танкистов». У союзников имелось нечто похожее. И использовалось ничуть не меньше, быть может, даже больше. Они называли его «дезоксин». Удивительно, что кто-то вообще спал.
– Для этого использовали морфин.
– Но теперь такие вещи находятся под жестким контролем. Те, кто слишком часто обращаются к этому средству, наносят ужасающий вред своему здоровью. Сейчас подобные вещества производятся нелегально. Оказывается, получить их несложно даже в домашних условиях. Однако требуются вполне определенные виды сырья. Для производства метамфетамина необходим эфедрин или псевдоэфедрин. Их можно покупать в значительных количествах, если удается обойти ограничения. Или выделить из продающихся по рецепту противоотечных лекарств. А для этого нужно иметь красный фосфор и йод. Или литий – его добывают из некоторых видов батареек. Таков альтернативный метод, который называется «реакция Берча».
– Или можно получить это вещество непосредственно из акации, растущей в Западном Техасе, – сказал Ричер. – А также мескалин и никотин. Замечательное дерево – акация.
– Но мы не в Западном Техасе, – заметила Джанет Солтер. – Мы в Южной Дакоте. Я хочу сказать, что здесь возникают известные проблемы. Если изготовители отправляют отсюда большие количества готового продукта, им необходимо доставлять много сырья. А это невозможно делать незаметно. Речь должна идти о больших грузовиках. Почему шеф Холланд не может добраться до них таким образом, не прибегая к моей помощи?
– Я не знаю.
– Мне кажется, шеф Холланд обленился.
– Петерсон говорил мне, что вам предлагали отказаться от дачи показаний.
– Но как вы не понимаете? У меня нет выбора. Я не смогу жить дальше сама с собой. Это вопрос принципа.
– Петерсон утверждает, что вам предлагали участие в программе федеральной защиты свидетелей.
– Возможно, мне следовало согласиться. Однако я предпочитаю оставаться в своем доме. Система правосудия должна держать в заключении преступников, а не свидетелей. Это также вопрос принципа.
Ричер посмотрел на кухонную дверь. Полицейский в коридоре, полицейский у заднего окна, двое спят наверху, чтобы заступить на дежурство ночью. У дома патрульный автомобиль, еще один в соседнем квартале, а третий – в конце улицы. Не говоря уже о держащихся настороже горожанах и едва ли не спятившем на этой почве руководстве полицейского участка. Ко всему прочему еще и снег повсюду.
Все хорошо, пока не прозвучит сирена.
– Вы бабушка? – спросил Ричер.
Джанет Солтер покачала головой: