Мы пошли назад по улице, поднялись по шатким ступенькам лестницы, прошли веранду. Войдя в вестибюль, мы через боковую дверь добрались до холла. Я сразу почувствовал запах сырости, пыли и плесени, которые вдыхал накануне вечером. При дневном свете те самые выпуклые предметы, принятые вчера мною за кресла, ими же и оказались. Их было всего двенадцать, расставлены в различных комбинациях, по два и по четыре. Мы выбрали пару кресел, стоявших по обе стороны холодного камина.
— А почему вы здесь живете? — спросил я.
— Хороший вопрос, — ответила Элизабет. — Я думала, что проживу здесь месяц, от силы два. Но дело затягивается.
— А что с домом вашего отца?
— Он сдается в аренду, — сказала она. — Договор аренды умер вместе с ним.
— Так вы же можете арендовать другой дом. Или купить. Разве не так поступают люди?
Она утвердительно кивнула.
— Я уже кое-что присмотрела. Не могу до сих пор решиться. Вы вообще сами видели, какие здесь дома?
— Некоторые из них выглядят вполне прилично.
— Только не для меня, — поморщилась она. — Я пока не готова к такой покупке. И я еще не решила, сколько времени вообще здесь пробуду. Все еще думаю. Я не сомневаюсь, что мне придется доживать здесь свою жизнь, но пока не готова смириться с этим. По мне, пусть лучше все тянется день за днем, как сейчас.
Я вспомнил своего приятеля Стэна Лоури и его желание найти работу по рекламному объявлению. Число людей, уходящих со службы, намного превышало число тех, кому удалось найти работу. Им надо было начинать заботиться о домах, автомобилях, одежде. На них обрушивались сотни странных и неизвестных мелочей, воспринимаемых ими, как обычаи диких племен; эти мелочи они раньше лишь подмечали, но никогда не вникали в суть.
— Ну, я готова слушать, — сказала Деверо.
— У нее
— Все верно. Именно так.
— И это была ее единственная рана?
— Так сказал врач.
— Это значит, что где-то есть место, все залитое кровью. И на этом месте все реально и произошло. В помещении, а возможно, и где-либо в лесу. Невозможно вычистить все как следует. В буквальном смысле невозможно. Значит, где-то находится улика, которая дожидается вас.
— Я не могу производить поиски на базе. Они мне этого не позволят. Это уже вопрос юрисдикции.
— Но вы же не уверены в том, что это произошло именно на базе.
— Изнасиловали-то ее на базе.