Диана была права.
Облачение настоящей машины для убийств.
— Такие сложные вопросы? — его бровь вопросительно изгибается, а дуло пистолета возле моего лба слегка дергается. Он заметно нервничает, его непроницаемый и равнодушный взгляд с некой тревогой скользит по моему лицу.
Это еще одна проблема инфицированных — они не в состоянии сохранять хладнокровие, им свойственно бояться.
Он боится меня.
— Почему она должна меня грызть? — без интонации в голосе проговариваю я.
Рука с оружием невольно вздрагивает. По его лицу на мгновение проскальзывает тень отчаяния с малой толикой боли, но в ту же секунду он пытается натянуть непроницаемую маску безразличия.
— С того, что эти твари насмерть загрызают любое живое существо, — произносит он бесцветным голосом.
— Невозможно, — говорю я. — Эти безобидные существа способны только издавать странные шипящие звуки, потому как…
Мои слова перебивают многочисленный свист пуль, пролетающих мимо нас. Некоторые из них рикошетят стены средневековых построек, и парень резко приседает на асфальт, хватает меня за руку и тянет вниз. Я падаю на каменную укладку улицы, заглатывая пыль, застревающую в горле.
— Рейдеры, — сквозь стиснутые зубы проговаривает он.
Его взгляд моментально направляется в мою сторону, отрываясь от наблюдения за людьми с оружием в руках.
— Твои дружки, — с презрением произносит повстанец, бросая беглый взгляд на серебряный треугольник, вышитый на моей груди. — Несколько раз в день по заданному маршруту они совершают очередной рейд, чтобы насильно запихнуть людей в белые фургоны и сделать из них таких же зомби, — он кивает в сторону особи, которую застрелил три минуты назад.
Я качаю головой.
— Исключено. Рейдеры ловят лишь инфицированных людей, которые противостоят процедуре оздоровления. Эти люди не причинят мне никакого вреда.
Он ухмыляется, искоса поглядывая в мою сторону.
— Поразительно, до какой степени они промыли тебе мозги, — несколько секунд он наблюдает за людьми в белых комбинезонах с термоконтролем, разгуливающих по улице с оружием в руках. — Как ты можешь так говорить, когда по тебе открыли огонь?!
— Очевидно, это какая-то ошибка, — недоумеваю я.
— Нормальные люди для них ошибка, — хмуро проговаривает он, хватая меня за локоть. — Нужно валить отсюда.
Несколько минут мы бежим по глухим лондонским улицам, страдающим от недостатка человеческого внимания. Я наблюдаю, как бесконечные разноцветные листовки парят по воздуху с очередным дуновением ветра; пустующие автомобили с распахнутыми дверьми наводят жуткую атмосферу; под ногами шуршат и трескаются грязные стекла и различные пластмассовые предметы.