Петр поплелся за ним следом, представляя, что Глеб Игоревич уже, как хорошая гончая, взял след и вот-вот раскроет преступление. Уже известно было, что поклажа ехавших в купе досмотрена, что ничего не пропало. Только Петр знал, что с ними не было того, что нужно было нападавшему, но следователь свел все к обычному ограблению.
— С вами была яркая женщина вся в золоте и в фирме. От нее за версту несет достатком. Коню понятно, что вы в этом плацкарте случайно, что деньги у вас есть… Вот преступник и рискнул.
Такая вот была его основная версия.
Витольд Леонидович лежал слегка на боку и был чрезвычайно бледен. Из его руки торчала иголка капельницы. Но был он в сознании, его бледные до восковой прозрачности веки слегка подрагивали, когда он смотрел на вошедших.
— Витольд Леонидович, меня зовут Глеб Игоревич. Расследую дело о нападении на вас. Долго мучить не буду. Скажите, кто на вас напал? Кто ударил вас ножом? Вы должны были видеть.
— Должен был… Но не видел, — вяло проговорил Витольд Леонидович. — Мне незадолго до этого еду принесли из вагона-ресторана. Друзья, с которыми в Сочи ехали, заказали и передали. Так вот увлекся я едой, а когда услышал, что кто-то копошится возле нашего закутка, только и успел сказать: «Долго вы. Спасибо за гостинец!» И это все, что успел сказать. И тут удар — ну, очень сильный, и темнота. Пришел в сознание только что. Перед вашим приходом… Понимаю, что разочаровал, но я, правда, и не видел, и не слышал… Я ведь решил, что это вернулись Яна с Петром.
На лице следователя читалось полное разочарование.
— Может, что еще вспомните?
— С памятью у меня все в порядке, — сказал Витольд Леонидович тихо. — Меня ведь не по голове же стукнули. Просто сознание от боли потерял, будто занавес дали… Извините.
— Подпишите вот здесь… Ну, да, с моих слов записано верно, мной прочитано… — дождавшись, когда пострадавший вывел эту замысловатую фразу, Глеб Игоревич буркнул: — Поправляйтесь.
И мрачнее тучи вышел из палаты.
Витольд Леонидович сузил глаза и посмотрел на Петра.
— А тебя, я смотрю, эта женщина опять обвела вокруг пальца? Вот где она? Ставлю сто к одному, что одна продолжила свое движение в этом «Восточном экспрессе». А тебе, значит, велела остаться с раненым.
— Ну, а как? — растерялся Петр.
— Так и знал! Тебе, Петя, надо быть покрепче и уметь отказывать даже очень напористым и симпатичным дамам. Иначе рискуешь стать подкаблучником. Ты что, не понимаешь, что если на меня напали в поезде, то могут и на нее? Хотя наши вещи они обыскали. Но мы-то с тобой знаем, что это не грабеж, что того, что они искали, у нас нет. Гениальная Яна Цветкова нашла самый лучший тайник, — вяло усмехнулся Витольд Леонидович.
— Ты точно не видел, кто напал? — спросил Петр.
— Чистая правда! Как на духу, все рассказал следователю. И какой смысл мне скрывать такую информацию? Тут жизнь и здоровье не только мое, но и ваше! Не видел, вот те крест! Надо нам с тобой двигать отсюда…
Витольд Леонидович вынул иголку капельницы из руки.
— Куда? — не понял Петр.
— Яну спасать! Она же одна с убийцей в поезде!